А было всё так, как в той самой песенке. Ну, почти.

Во середу собрался наш дедок помирать. А потому отвезли его в районную больницу на обследование. Осталась бабка Любка на хозяйстве одна. Ну, и пожаловал к ней деверь, конечно. Так, мол, и так, Любовь Иванна, дед-то наш нежилец. Давай думать, как наследством распорядиться. Детей-внуков у вас нет, да уж и не будет. Одна ты тут не управишься. Выделю тебе долю, да поезжай-ка в богадельню. А что? И сытно, и тепло, и уход какой-никакой.

Поплакала бабка, да делать нечего. Как говорится, из песни слов не выкинешь. А там чёрным по белому: деверь будет драться… Достала старые дедовы гантели, повесила покрышку от «Запорожца» вместо боксёрской груши и устроила себе фитнес (ледоруб-то тяжёлый, поди). А тут и товарки подтянулись. Кто обруч, кто скакалку, кто мяч принёс. Надо утешить подружку, да и для здоровья полезно.

Знающие люди посоветовали найти хорошего адвоката. А может, даже и к самому нотариусу податься. Он подскажет, что да как. Берёт только дорого, зараза.

И решила бабка бизнес замутить. Поставила бражку-скороспелку на горохе, откопала на чердаке давно забытый самогонный аппарат, да и принялась за дело. Народ повалил, деньги рекой текут. Через крыльцо бабёнки на физзарядку бегут, а со двора - мужики за самогонкой. Но не тут-то было. Прознал про такое безобразие участковый. Аппарат изъял, протокол составил (а самозанятость у вас имеется?). Грозил на пятнадцать суток посадить.

Тут и сникла Любовь Ивановна. Поплелась к председателю в сельсовет правду искать. Односельчане её, конечно, поддержали, петицию подписали. Телевизионщики понаехали (а как же?). Да и председатель оказался человеком хорошим, отзывчивым. Деда в больнице навестил. С лекарствами помог, то да сё. И деверя приструнил: смотри, не балуй!

А дедок-то поправился. Бабка потом к спорту его пристрастила. Укатили по турпутёвке Эльбрус покорять. А всё своё имущество деткам-сиротам отписали. Хорошо, что без прокурора обошлось…