1909

 

Ближе к полуночи, когда в доме все уже спали, Параша вышла на поветь и прошептала три раза: — Богом суженый, богом ряженый, приходи со мной в зеркало смотреться...

 

1912

 

Под гул колоколов процессия лучших людей города шла к реке, зачиная церемонию проводов старого года. Посреди водной глади вспыхнул маяк счастья, и берега закишели ярмаркой.

— Выбирайте, что Вам по сердцу пришлось, Параскева Васильевна, когда еще в городе будем! – шепнул на ушко избраннице Вавила, — Вот калачик восьмеркой, а плашмя, кажет, и бесконечностью.

Ахнула выстрелом городская пушка. Стало быть, пришла осень и наступил поморский новый год.

— Выбрала, Вавилушко! – будем держать в избе двери открытыми, чтоб вошло в них и не выветривалось наше с тобой счастье! Вместе перешагнем пороги, веники. А твой калачик-восьмерку, знак бесконечности, сохраню я для памяти...

 

1913

 

Сани новоженов, богомазов Трушиных, стали под Масловой горой. Как только Вавила поднялся на гору, все находившиеся рядом закричали: — Молоду Параскеву на гóру! Услышав приглашение, молодая вышла из саней и, поклонившись на ту - форзунам, скандалистам и шантрапе, да и на другую сторону - славнухам, девкам и шояти, направилась к мужу. Зайдя на гору, Параскева села к Вавиле на колени и трижды его поцеловала. Стоявшие там зеваки просили: — Ишшо, раз!.. Когда счет зашел сильно за десять, молодые, — Язочка! Ох-та-а! - ветром пали вниз. Скатившись, молодая опять целовала мужа...

 

1915

 

— Слава те, Господи, нишкнул! – Афоня сопел в зыбке, сбив ножками полог. Параскева долго смотрела в лицо первенца... Осенила двуперстием: — Егорий Хоробрый, защити чадо мое от волка злого, хвори, немощи и растрепы ведьмы... – задернула полог, вернулась к пряже...

 

1920

 

Шла Вербница. Хозяин, Вавила Фёдорович, сидел под святыми за самоваром и резал хлеб. Большуха, Параскева Васильевна, обряжалась от печи к столу, — Афанасий, Матрёна!.. Время лилось по древнему и всегдашнему обычаю. Время Святости...

 

1941

 

Они сидели на скамеечке вдвоем. Тишина, и никого рядом. Удивительно. Любовались на реку, облака, закат. Последний в их жизни закат. Вавила обнял Параскеву за плечи и сказал: — Как ты одна с домом-то? Людьми с тобой жили, грех жаловаться. Чувствую... не свидимся мы больше. Единственное, что не убудет – наша история. Проживи за нас обоих хорошую!