Everyday
Поставгустовский внесезонный сплин.
Недлинен день, как скоро этих длин
почти что не останется в запасе.
Твоя спина толпу таких же спин,
унылых и беспомощных, не красит.
Но ты бредëшь за ними вопреки,
зажав в руке две чахлые гвоздики.
Не слышавший отчаянного крика,
не протянувший вовремя руки.
Стучится в дверь голодная зима.
Твой город взят – лохматый толстый йети.
Подъеденный снежок в фонарном свете,
дворы-колодцы, вросшие в дома...
Здесь не сломаться, не сойти с ума,
дойти впотьмах под Ксорой и Денебом.
Свинцовой ложкой выгнутое небо,
горбушка хлеба –
уток покормить
vs не выходить.
Из новостей – убитое пальто.
Опять за всё прощать, опять прощаться.
Закуришь, разливая кипяток,
и ждёшь пока заварится Lavazza.
Бездумно выпиваешь. Натощак.
Под рёбрами сомнения торчат,
тоска к тебе садится на колени,
нашëптывая в ухо лабуду.
Тогда... Сейчас...
Тогда... Тогда... Иду.
Твоя тоска – умнейшая из дур.
И ты. Ты даже в долг не можешь взять.
А эта дама пьëт тебя как воду,
в рептилию мутируя, по ходу.
И кольца за спиной твоей скользят.
И чудится раздвоенный язык. –
Ах, это просто стрелочка на выход!
Вдохнув, взлетаешь, забивая выдох
в хрипящие гортанные низы.
