Город приморский,

и курят повсюду кальяны.

Воздух нагрелся, дрожит, словно бомж полупьяный.

Солнце палящее

даль вечерами багрянит.

Время курортное —

это сквозь пальцы песок.

Кажется, лето мелькнёт за окном и исчезнет,

счастье короткое, праздничный мой сотрапезник,

миг удовольствия —

крик, исчезающий в бездне,

рюмка столичной, испитая на посошок,

ночь-егоза —

чередуются клубы и бары,

время спешит, и по улицам группы и пары

тоже спешат по брусчатке и грубой, и старой —

надо им вырвать у счастья хотя бы часок.

 

Всем безразлично, что месяц проветриться вышел,

весь небосклон, словно вышивкой, звёздами вышит.

Смотришь, как в бездну, и небо всё выше и выше —

нет у Вселенной предела, есть только исток.

Я в инфернальном кольце, словно в исповедальне,

чёрные дыры кружатся на подступах дальних.

- Мир, неуклонно стремящийся к жертве финальной,

дай мне последнего счастья хотя бы глоток.

 

Месяц устанет смеяться и на воду ляжет

рядом со старым баркасом, забытым на пляже,

ждать появления солнца и, может быть, даже

крикнет, встречая светлейшего:

- Здравствуй, Восток!