***
Пока туман расслаивает дали
на ночь и утро, звёзды и кометы,
нам слышно –
молится неузнанная птица
и через город прорастают ветви —
надмирный треск и невесомый шелест —
хотя, возможно, это дождь крадётся.
Оближет он свинцовый карандашик
и обведёт поярче свет и тени,
и наконец-то прояснит, чем жить.
Скажи мне что-нибудь на белом, довоенном,
и на ночном, теперь уже забытом,
пока совсем, навек, не прояснилось,
пока мусолит время
серый грифель –
ещё один непрошеный художник –
поставить подпись и
«не подлежит».
Сорвался ветер или, может, память,
как после паузы синхронное «а помнишь», —
«нет, лучше ты», —
но никому не лучше –
всё было, было, было, вот в чём штука.
И всё равно давай как можно дольше
побудем здесь — ты, я, туман и птица,
и мальчик глупый за стеной, и ветер.
Я буду лёгкой, если хватит сил.
