Небо без дна
Любимым не дано ни сбыться, ни забыться:
решил — и шёл на дно. Сейчас — обратно ввысь я
лечу самим собой, опровергая время —
мне больше не нужна, в поспешности стремлений,
медлительность минут на стёртых циферблатах.
Со мной мой демиург; небесная расплата
за светлое — люблю, за тёмное — не знаю,
где завтра разобьюсь, сегодняшним взлетая.
Бредовый апогей Пандоры для парящих
не страшен магмой дней. Ссыпаясь пеплом в ящик,
сгорел в её огне и, новым разгораясь,
кресало у чертей забрав, взлетел от края.
Но нитью новых слов и путы, и пружины —
парение назло падениям фальшивым
с высоких берегов: во сне ли, наяву ли —
летит не тот кого в бараний рог согнули,
а тот кто на рога нанизывает Землю.
Дорога дорога, когда её постелют
началом всех начал забытые потери.
Но смеху палача и плачу свет не верит,
когда на плесень плах ложатся головами
живые на словах, окрасив ложью камни,
упавшие у стен забвения. Нелепо
остаться в пустоте, любя её — не небо.
В стремительности дней ни сбыться, ни забыться.
Забытое — на дне. Сейчас — увижу высь я,
неведомой Звезды коснусь, и Землю смою
с небесной бороды. Её же синевою.
