Спеши творить вечное
Сафари, пять, утро.
«Есть грех уныния. Есть грех прелюбодеяния. Но самый страшный грех - унылое прелюбодеяние».
Мне не дает покоя угорь-мысль
Элегией журчанья родника.
А шёпот стружки, падающей вниз,
Твердит, твердит: «Верна твоя рука»!
«Я точно стар! — подумал грустно Карл, —
Зачем мне этих лицедеев смех»?!
На что я молодость свою отдал?!
На сладострастия веселый грех!
По жизни был здоровый весельчак,
В работе столяр, полировки спец,
Но стоил дивный обод на стульчак
Всего две пинты пива иль тунец.
И были Анны, Софьи и МарИ —
На них сафари, утром, в день и в ночь.
Любил порой деньгами я сорить
На Дам. С надеждой — будут сын и дочь...
Я пять десятков лет тому назад
Резец взял и поныне он со мной.
Теперь зовёт унынье в старый сад,
То грех, но может он последний мой?
Засохла груша, век её прошёл,
Пора спилить на чурки и решить,
Кого создать и это хорошо ль?
О сыне думы. Пусть он будет жить!
Легко нас Бог из глины сотворил,
А я создам из дерева, любя!
И чтобы даже был он Богу мил,
В него вдохну я Душу, из себя.
Найдётся и подруга для него —
В театре Карабаса есть одна.
Мила, нежна, белее с гор снегов,
Украсить жизнь она ему должна!
А чтоб моих не повторял грехов,
Сучок отполирую, да под лак!
Всё расскажу про Поле Дураков,
Про занавес, про ключ, про свет и мрак.
Я дом достроил, начинал отец,
Юнцом я эту грушу посадил…
Мне нужен сын! Как жизни всей венец!
Пойду строгать, пока хватает сил.
