…Джен кружилась по комнате, как большая белая бабочка. В мягком свете заходящего солнца искрились пышные складки платья, взлетала облаком фата, и вздрагивали, как живые, маленькие цветки в её волосах. Тёмные, блестящие глаза, нежный маленький рот, изящные руки… Ричард не мог оторвать глаз от своей невесты.

– Ну как, Рич? Не передумал ещё вести меня к алтарю? –

Метнула Джен торжествующий взгляд на молодого Клеменса.

– О. несравненная! – склонился он в шутливом поклоне. – Сотни, нет, тысячи молодых рыцарей, известных своей храбростью, пытались завоевать Ваше сердце, и только мне выпало счастье…

Дженни укоризненно посмотрела на него из-под сбившейся фаты.

– Прости, Джен. Я знаю, что несу полную чушь, но ты действительно прекрасна и сводишь меня с ума!

– Да уж… – с притворным огорчением вздохнула Джен. – С тобой не соскучишься. Подумать только: какие странные фантазии – венчание в полночь!

– Мы будем первые! И потом, я замечательно всё устроил. Никуда не придётся идти ночью. Пастор обвенчает нас прямо здесь, в доме.

– Сумасшедший! – выдохнула Джен.

– Я? – Ричард удивлённо поднял брови. – Ну что ты, милая, настоящий сумасшедший в комнате под нами, – он хихикнул, – Бедный старый дядюшка Сэм. Когда-то давно он присутствовал при гильотинировании и после этого, веришь ли, совершенно помешался.

– Но ты не рассказывал мне об этом!

Ричард виновато потёр переносицу.

– Я боялся тебя напугать. Сейчас, под замком, он абсолютно безобиден. Но когда-то его застали за странным занятием: он пытался обезглавить кошку.

– Не нравится мне ваш особняк! – Дженни нервно сжала в руках белые перчатки. – Эти тёмные, мрачные стены, узкие окна, похожие глаза хищника, и этот странный портрет в гостиной. Теперь вот дядюшка…

– Джен, ну что ты? Стены потемнели от сырости, окна – просто прихоть архитектора, а портрет… Что же в нём необычного?

– Он весь чёрный. Чёрная рама, чёрное платье… А эта вуаль? Зачем скрывать лицо женщины под чёрной вуалью? Разве на портрете прячут лицо?

– Хммм… Действительно странно. Но всё же давай не будем в такой день прислушиваться к невесёлым мыслям. Пойдём, я покажу тебе кое-что интересненькое…

И Ричард потащил Дженни за руку из комнаты и далее, вниз по лестнице. Минута, и он замер перед запертой дверью.

– Это здесь. Видишь маленькое застекленное отверстие в двери? Посмотри в него.

Дженни послушно прильнула лицом к двери. То, что она увидела, её скорее удивило, чем испугало. Седой старичок что-то доставал из сундука, слегка присев на коротких, толстых ножках. Это «что-то» оказалось старомодными куклами, одетыми в наряды времён Людовика XIV. Затем он педантично разместил кукол на полу рядами, лицами вниз. Дженни вскрикнула: старичок достал из-под кровати маленький ржавый топорик и занес его над головой первой куклы. Голова со стуком отлетела в угол комнаты, а Дженни отскочила от двери.

– Ну как? – слегка прищурившись, невинно осведомился Ричард.

– Шуточки у тебя! Мог хотя бы предупредить. – сердито отозвалась Джен.

– Бедный дядюшка… – как ни в чём ни бывало продолжал Ричард. – Это его единственное развлечение. Рубит, потом склеивает, пристраивает головы на место и опять… Раньше мы пытались отобрать у него топор, потом махнули рукой – человеку эта рухлядь вреда не причинит.

Дженни нервно поёжилась:

– И он всё время сидит там?

– Да. Только наша горничная – бесстрашная мисс Элисон – заходит к нему, чтобы покормить, постричь, сменить бельё.

– Так он не трогает её?

– Боится, как огня. Тебя это удивляет? Говорят, что когда-то очень давно, когда оба они были моложе, дядюшка пытался приударить за мисс Элисон, и она так поставила его на место… – Ричард завёл глаза к небу.

– Никогда бы не подумала. У неё такой кроткий вид…

– Это кажущееся. Однако, пойдём отсюда, дай только скажу пару слов дядюшке.

И Ричард приложился ртом к небольшой щели в двери.

– Эгей! Дядюшка Сэм! Не желаете ли присутствовать на моей свадьбе? – Ричард выждал паузу, нарочно громко зевнул и добавил: – Впрочем, я Вас не приглашаю.

– Зачем ты так? – упрекнула его Дженни, когда они шли в гостиную. – Грешно смеяться над больными.

– А-а-а… – беспечно махнул рукой Ричард. – Он ничего и не понял.

 

* * *

…Было уже около половины двенадцатого ночи, когда Дженни поправляла наряд и причёску в своей комнате. До венчания оставалось совсем немного. В это время Ричард спешил в гостиную. Он проходил мимо дядюшкиной каморки и услышал грохот упавшего тела. Ричард тихонько снял замок и немного приоткрыл дверь. «Ну и дела…» – невольно подумалось ему при виде неподвижно лежащего дядюшки. Он подошёл поближе: «Пойти, позвать, что ли, горничную? Может, он ещё жив?» Ричард повернулся к двери, и… цепкие руки схватили его за шею и повалили на пол. Последнее, что он увидел, – это немыслимо отточенное, блеснувшее над ним остриё топора.

 

• * * *

 

Без пяти двенадцать… Конечно, уже все собрались: и родственники, и пастор. Пора. И Дженни торопливо застучала каблучками по лестнице, ведущей в гостиную.

Вот и гостиная. Как красиво здесь сегодня! Всё убрано живыми цветами. На столе – белоснежная скатерть, изысканные приборы. Но почему так напряжённо молчат собравшиеся гости? У пастора такой жалкий и испуганный вид! И среди всего – мрачное, каменное лицо мисс Элисон – бессменной горничной дома Клеменсов. И где Ричард? Но вдруг, с первым ударом часов, лица окружающих изменились, и Джен увидела в глазах, обращённых на неё, панический ужас. Они смотрели на неё так, что Дженни, не в силах вынести этого, метнулась к зеркалу и увидела… Нет, не себя – другую Дженни. Дженни в чёрном. Чёрное платье, чёрная фата, чёрные цветы в волосах. Дженни в ужасе бросила о стену чёрные перчатки, перчатки коснулись портрета. И когда Джен подняла взгляд на него, она увидела, что вуали на портрете больше нет. С портрета смотрела она сама. Женщина в чёрном. Чёрная невеста.