Великая смута
(ИСТОРИЯ УЧИТ, НО НЕ ВСЕХ:
Судьба плута и авантюриста, взошедшего
на царский престол путем обмана,
который не удержался и сгинул 1605г…)
Как тарантул впотьмах,
Лунный свет ползет в келии.
В страхе крался монах
Вдоль стены. Дрожь в колениях.
Над болотами выпь
Криком ночь раздирала.
Чур! Мурашками сыпь
По спине пробежала.
Кто сбежал ночью в лес,
Прихватив монастырское
Серебро, сучий пёс?
Так Отрепьев звать Гришкою.
Он устал петь псалмы,
В келье жить с рыжей крысою,
И все грёзов сонмы -
Как бы жил он с царицею.
Сбёг на запад инок.
«Я – престолонаследник!
Дмитрий – царский сынок,
Сын, царевич наследный.
Я понеже ниспосланный к вам
Лишь уверьте святым провидением -
Ложну грамоту тычет к словам, -
А что выжил так - это знамение!»
Запад хитро - отдашь часть земли.
Прикупив, дал наемников свору
И на трон он привел на крови
Самозванца, расстригу, к престолу.
Капли крови питала земля,
Целый год боговали наёмники
И пугали народ и бояр
Не бузите, а то вы - покойники.
Но обуглилась вера в царя.
Ручьи крови спеклись – в ад насилия
И давила бояр не щадя,
Рать наёмная – туча всесильная.
«Почему же наш царь се неймёт,
Не стреймёт утишив те деяния?»
Возмущался прескверно народ,
Смута вылезла – время страдания.
Царю били челом – всё в мольбе,
Возмущенные гневом бояре,
Ну, а Гришка сказал им одне:
«Много вас – недовольные твари!»
Час кипения. Пеной народ
Повалил. Бердыши обнажили.
Шут беззубый смеялся, урод –
Всех наёмников в ночь положили.
А Лжедмитрия взяв в неглиже,
То кинжалом, то саблей шпыряли,
А потом топоров, в кураже,
На куски с криком: «сгинь» порубали.
Огонь смуты! Останки спалив,
Пепел Гришкин в ствол пушки забили,
В край откуда расстрига прибыв
Стрельцы пушку поворотили.
Сплюну наземь, не раз и не раз,
Пожелать Гришке всё ж не забыли,
Чтоб Отрепьев шел к чёрту – указ!
Громом выстрел – и облако пыли!
