Ветер со стороны Мыса гнал на город волны тумана. Это был даже не туман, а просеянный через мелкое сито, мечущийся в воздухе и проникающий во все поры дождь. Порой туман напоминал гигантское, студенистое живое существо, а всё, что внутри, — островерхие, ребристые крыши домов, башни, частоколы, мачты дремлющих на рейде судов — представлялось как бы внутренним устройством этого существа, сосудами, хрящевинными суставами, сочленениями, прожилками, отростками. Даже люди, бестолково суетящиеся в его дымчатом чреве, тоже были частью этой твари, без устали питающие её несытую плоть. Они словно спешили то ли слиться с нею воедино, то ли превратиться в жалкую, полупереваренную кашицу.