Линии судьбы
Я протяну тебе свою ладонь.
Ты в ней увидишь воду и огонь,
и бронзы колокольный перезвон,
летящий ввысь над патиной рутины.
И будешь ты по линиям руки
читать меня, как простенький эскиз,
в уме уже планируя мазки,
которые положишь на картину.
Там будет чистой линия воды:
река живая — жизни поводырь,
и камышей шуршащие шесты
шептаться смогут с ветром придорожным.
И станет жаркой линия огня,
который не понять и не унять,
но можно укротить, тебя обняв,
твоих волос коснувшись осторожно.
Пройдет неслышно линия фанфар,
ведь слава — экзотический товар,
и нам совсем не нужен пьедестал —
мы для него лениво-несерьезны.
Для нас важнее линия мечты,
в которой столько тихой красоты,
что жизни меркантильные пласты
Не мёбиусны, а… амёбиозны.
Однажды солнце скатится в закат.
Река поёжит рыжие бока
и будет бурно нам рекоплескать
единственным свидетелем аншлага.
И мы уйдем с тобою налегке
по линии руки к другой реке,
неся свою любовь — кота в мешке,
который много счастья нам наплакал.
БЫВАЕТ ТАК
Бывает так. Бессонница. Тоска.
Лежишь дрейфуя, — плоский будто скат, —
уставясь в точку перпендикулярно.
А в космосе какой-то мистер Икс,
высматривая, может, материк,
на Землю зрит в бинокле-окулярность.
И не поймёшь — ты проклят или свят,
но твой тупой и тот разумный взгляд
столкнутся лбами в небе над подушкой…
И… «Есть контакт!» — кричит в тебе контакт.
И льется свет, вопя: «Да будет так!» —
и радугой взмывает богу в уши.
И ты пропал. Секунда — просто миг,
— но как напалм, и в плоть и в кровь проник
разумный свет идеи, ставшей целью.
И всю свою оставшуюся жизнь
ты будешь лабиринтами кружить,
ища мираж, светящийся в тоннеле.
