Орехов, 2020 год

 

Небольшое объяснение от автора

 

Город взят из книги Владислава Крапивина "Голубятня на жёлтой поляне". Так как автор предположил, что действия в книге происходят в 20 веке, то 2020 год является для города будущим. Правила конкурса не нарушены.

 

Приятного чтения!

 

 

 

 

Яр вздохнул и переступил порог корабля. Сейчас он откроет глаза и окажется в голубятне. Там его ждёт Игнатик. Яр просто чувствует, как его тянет туда, слышит, как мальчишка зовёт его, глядя на него серьёзными серыми глазами...

Несколько шагов. Яр открыл глаза. Вот он и на месте. Даже неясно, как это работает. Главное, работает, главное - он снова в Орехове! Его здесь ждут и любят, любого и всегда. Он осторожно спустился со ступеней голубятни. Они были непривычно ветхими и сухими, в крупных трещинах. Стены потемнели и обветшали. Яр оглянулся вокруг.

Всё было каким-то ненастоящим. Чужим. Как будто даже и незнакомым. Кругом стояли стеклянные дома, уходящие куда-то в рыжее небо. Кое-где росли мелкие пыльные кустики. Под одним из них сидел серый кот с большими зелёными глазами. Старого привычного двора не было.

- Сколько же прошло лет?.. - сказал Яр вслух.

- Ровно пятьдесят - Раздался голос за его спиной.

Яр молниеносно оглянулся - сработала привычка скадермена всё время быть начеку.

Но опасности не было. Перед ним стояла немолодая женщина в красных брюках и белой водолазке. Седые волосы были собраны в тугой пучок на затылке, в ушах колыхались золотые серьги.

- Ровно пятьдесят, - повторила женщина.

- Простите?

Она усмехнулась и подошла к Яру.

- А ты ведь совсем не изменился, - сказала женщина, оглядывая его. - Сколько времени прошло у тебя там, в твоём мире?

- Два месяца... - машинально ответил Яр, силясь узнать незнакомку.

- Что же ты, Яр... Не узнаёшь меня? Лето, старый цирк... Нескладная девчонка в красном платье, одолжившая тебе папин костюм...

Яр вздрогнул.

Данка.

 

Скадермены не должны ничего бояться. В любой непонятной ситуации они должны находить выход, даже когда его не находят другие. Но сейчас выхода не было. Никакого, хоть самого маленького и отчаянного. Мир упал, перевернулся, рухнул, и его не спасти ни одному скадермену.

Данка прочитала это в глазах Яра и снова грустно усмехнулась.

- Такова судьба, Яр. Наши города, наши миры слишком разные. У нас время спешит, у тебя - не торопится. В твоём мире пройдет еще месяцок - и не к кому будет сюда прилетать. Хорошо, хоть ты пришёл... Напоследок.

Это последнее слово чиркнуло по душе Яра острым лезвием. Напоследок... Вот оно что. Сказка кончается. Данка права - миры разные, и никакая сила не может заставить их стать одним целым.

Яр опустил глаза. Данка тихо заплакала. Яр неловко приобнял её, силясь не заплакать самому. Было странно обнимать эту высокую немолодую женщину. Он понимал, что это Данка, его Данка, девчонка четырнадцати лет, какой он видел её два месяца назад... и не понимал. "Данка, Данка... Пятьдесят лет... Как так?"

- Данка... - сказал он, прерывая молчание. - А где же Чита, Игнатик, Алька?

Данка вскинула глаза и быстро отвела их. У Яра тревожно защемило сердце, как от предчувствия беды.

- Понимаешь, Яр... Нас снова стало четверо. Не пятеро. Ты ушёл, и Сказка для нас кончилась. Мы выросли. А потом началась Война. Ты ведь ещё не знаешь... Яр, они все ушли...

Больше она говорить не могла. Яр отвернулся и судорожно сглотнул.

"Ушли. Все. Навсегда." - стучала кровь в его висках. Рыжее небо молча кричало, чужие дома блестели ярким стеклом. Старый родной Орехов тоже ушел. Вместе со Сказкой. И тоже навсегда.

- Я приходила сюда каждый день, - дрожащим голосом продолжила Данка. - И ждала тебя. Потому что я знала, что ты должен будешь когда-нибудь прийти. Хоть через сорок лет, но должен.

Яр молчал. Ему виделся песчаный пляж у крепости. Вот они впятером купаются в озере... Данка-русалка... Каравай, разделенный на пятерых и запитый водой из озера.

- Как будто мы совершаем настоящий обряд, - сказал тогда Игнатик.

Где вы теперь, пятеро сильнейших во всем мире людей? Вы преодолели разрушенную Нашествием крепость, скитания и поиски друг друга. Вы победили самое страшное в мире - одиночество. Ваша дружба оказалась сильнее Тех, сильнее запретов, сильнее самого горя. И вот теперь... Она оказалась слабее смерти.

Яр поднял глаза в небо, а потом закрыл лицо руками. Казалось, что сердце сейчас разлетится на миллионы маленьких Ореховых и Нейсков, в которых будут жить и никогда не умирать маленькие Игнатики, Альки и Вадики...

 

...Кто-то тронул его за рукав. Раздалось приглушённое хихиканье и шёпот:

- Яр!..

Яр открыл глаза.

 

Посреди стеклянного города, у старой полуразвалившейся голубятни стояли они - четверо детей и один плачущий взрослый.

- Как ты мог поверить, что смерть сильнее нас? - кричал обычно тихий Чита, размахивая книгой. Счастье всей Вселенной отражалось в его очках.

Алька прыгал и смеялся.

- Мы сильнее! Мы всегда будем, Яр! Честно-честно!..

Игнатик прижался к рукаву Яра и широко распахнутыми глазами смотрел на него.

- Яр... Это ведь я не дал снести голубятню, чтобы ты пришёл. Я запрещал мысленно, и её не сносили. Только вот свечку мы больше не могли зажечь... Надо же чтоб впятером. - Добавил он и серьёзно посмотрел на Яра.

- Игнатик... Чита... Данка... - шептал Яр, не веря своим глазам, не зная, кого слушать, и как одновременно обнять всех.

- Так давайте зажжём свечку сейчас! - сказала Данка. - Игнатик, нас ведь снова пятеро!

- Давайте! - подскочил Игнатик и достал свечку из кармана. - Та самая, Яр.

Яр всхлипнул. "Не скадермен, а тряпка. С такими разбойниками никаких нервов не хватит."

Игнатик засмеялся, словно читая его мысли. Потом он снова стал серьёзным и присел на корточки. Остальные встали плотной стеной за ним.

"Милые мои... Любимые мои... Никогда не уходите больше, слышите? И я никуда не уйду! Только с вами, только вместе, обещаете?.."

Свечка вспыхнула ярким огнём, и в ней были их молчаливые ответы. "Обещаю, Яр", "Честное-пречестное", "Клянусь нашим Ореховым!", "Только вместе!"

 

 

...Яр открыл глаза. В ушах ещё звенели голоса ребят.

Алька. Чита. Игнатик. Данка.

 

Город был пуст. Яр одиноко стоял возле голубятни, а Солнце садилось за стеклянные дома и красило небо в рыжий цвет. Он отражался и вспыхивал в зеркалах, колыхался, как пламя свечки.

 

"Та самая, Яр..."

 

Та самая.