За окном барабанил холодный, чисто ноябрьский, дождик, и вечерний сумрак уверенно вступал в свои права. Ну почему у других Новый год как Новый год, со снегом и морозами, а у нас вечно мерзость какая-то... Точно как моё нынешнее настроение… Опять поругалась со свекрухой и ушла на «отсидку» к родителям. А те, в свою очередь, дабы не делить со мной моё непраздничное настроение, отправились встречать Новый год к друзьям.

Я лежу на диване под тёплым пледом и слушаю, как в тишине гулко тикают ходики на стене. Ну всё, если не засну до полуночи, загадывать под бой курантов буду только одно: Квартиру! Отдельную! И больше ничего!

Ну сколько же можно, семь лет под одной крышей...

Дождь усиливался. Я натянула одеяло до самого подбородка, одним глазом поглядывая в беззвучный телевизор. Там Женя Лукашин собирался в баню уже в сто пятидесятый раз на моей памяти. Веки начали сладко слипаться, когда вдруг тишину прорезал телефонный звонок. «Ну вот, кому ещё там неймётся», – недовольно подумала я, нехотя вылезая из тёплой постели.

В трубке раздался бархатный мужской баритон:

– Добрый вечер, а можно пригласить Марину?

– Да... слушаю, – голова моя тщетно пыталась отыскать эти звуки в базе знакомых мне голосов.

– С наступающим Вас, – продолжил мужчина, – дело в том, что мы на днях договаривались с Вами насчёт мебели, но мне нужно срочно уехать. Давайте я оставлю свой номер телефона, и Вы созвонитесь с моей женой, когда мебель придёт...

– Спасибо, Вы не туда попали, – улучив момент, вяло ответила я и бросила трубку.

Кто бы удивился, что не туда... Зябко передёрнув плечами и шаркая тапочками, я поплелась обратно. Но… не успела сделать и нескольких шагов, как звонок раздался вновь.

– Подождите, не бросайте трубку, – мужчина был явно озадачен, – вы Марина, работаете в мебельном магазине на рынке, Вы обещали мне помочь со спальным гарнитуром, дали номер телефона...

– Я — Марина, но не работаю в мебельном магазине и не знаю, кто мог Вам дать этот номер», – столь явная шутка начала меня уже раздражать. Откуда у него вообще телефон моих родителей? Может, кто-то из бывших одноклассников решил устроить новогодний розыгрыш?

– Да не этот номер, – голос стал заметно нервничать, – Вы мне дали номер 50-40-40, он лёгкий, я даже записывать не стал… позвонил туда, а мне сказали, что сейчас Вас можно найти по другому номеру, по которому я и звоню.

Бред какой-то… 50-40-40… я не знаю такой номер. Чей он? Кто дал?

И вдруг голова моя стала прозрачной как стекло, и кубик Рубика в ней сложился сам собой. Господи, нет... Ну, конечно, абсолютно левый мужик. Вот гад, он ошибся на одну цифру и попал к свекрухе… у неё 50-40-39… И там оказалась тоже Марина. Нет, ну почему такое «нарочно не придумаешь» обязательно к моему берегу?

– Послушайте, – мой голос просто звенел от обиды, – у Вас что, пальцы на кнопки плохо попадают? Знаете, как Вы меня сейчас подставили?

Я ещё долго на повышенных тонах объясняла ситуацию, яростно перепрыгивая через виноватые извинения звонившего. Сон как ветром сдуло. С разгону запрыгнув на диван и чуть не плача, я представила себе эту картину маслом: свекровь радостно пилит моего супруга, что вот такие они все, гадюки… не успела уйти, как уже мужики незнакомые звонят.

Эх, ну когда же оно будет, это отдельное жильё?!

________________________________________

Прошёл год...

Наконец-то мы нашли себе квартирку по деньгам. Какая-никакая, а своя. Несколько месяцев делали ремонт. Работы ещё немало, но завтра — 31 декабря, и мы решили переехать, чтобы Новый год встречать уже в новой квартире.

Я вожу мокрой тряпкой по паркету в приподнятом настроении, а над ухом у меня вот уже с полчаса без остановки тарахтит бабулька из соседней квартиры. Привлечённая шумом новоселья и забежавшая «на огонёк», она рассказывает мне о жизни всех жильцов этого дома, начиная от Рождества Христова и до сегодняшних дней.

Через некоторое время от пола я перебираюсь к кухонной раковине, в которой чинно томится посуда в ожидании нового места назначения, а бабка так же плавно переходит к историческим событиям, происходившим в моей долгожданной квартире:

– Сашка, хозяин бывший, всё больше в разъездах был, а жена ейная, Марынка, времени зря не теряла, всё мужуков к себе водила... А тут чего, стенки-то тонкие, всё слыхать... А с виду вроде приличная девка, в магазине мебельном на рынке работала.

Я с нескрываемым раздражением драила очередную чашку и недовольно размышляла, для чего же мне нужно принимать участие в полоскании грязного белья предыдущих жильцов. Надо же, а жену бывшего хозяина как меня зовут, я и внимания раньше на это не обратила... Маринка... мебельный магазин на рынке...

– Что-о-о?!! – развернулась я к соседке, осенённая страшной мыслью.

Старушка захлопнула рот на полуслове и испуганно уставилась на меня. Хотя нет, что это я... здесь же нет телефона... Кажется, я произнесла эту фразу вслух, потому что бабка, приободрённая столь неожиданным вниманием с моей стороны, затарахтела с удвоенным энтузиазмом:

– Был, был телефон у них… долг огромный висел, так они номер отдали родственникам, чтоб не платить. А номер такой хороший, лёгкий – 50-40-40...

Чашка выскользнула из моих рук и, звонко ударившись о плиточный пол, брызнула во все стороны тысячей белых осколков.

– На счастье! – неуверенно брякнула бабка, быстро пятясь ко входной двери...