Волк и собака. Красная вода
Волк и собака
Век двадцать первый — легенды не в моде.
Но по ночам к нам является страх
в гимнах волков о тоске и свободе,
в песнях собак о любви и цепях.
Дети и взрослые крепко уснули.
Я говорю и грустишь снова ты:
"Волк погибает в капкане от пули,
пёс умирает, забравшись в кусты".
Лунная ночь, тишина на деревне.
Снег ноября — замороженный прах.
И расцветает заклятием древним
жажда побега в собачьих сердцах.
Сосны роняют холодные слёзы,
ели дрожат от бродячих ветров.
В волчьих глазах загораются звёзды
от беспокойного уханья сов.
Жизнь у животного — только мгновенье.
Люди стремятся к охоте опять.
Кровь и тревога у волка с рожденья,
но и собака умеет кусать.
Утром в лесу вновь картечь и жаканы,
злобные крики: "Стреляй!" и "Убей!".
Но на снегу лишь пустые капканы,
всюду следы и обрывки цепей.
... Падают льдинки на крышу барака.
Нынче у снов удивительный вкус.
Рядом бегут серый волк и собака —
проклятый всеми священный союз.
Красная вода
По стеклянным рекам декабря
уходили в сумрачные страны,
напрочь обрывая якоря,
маленьких героев караваны.
Белые медведи и моржи,
ждущие на дне левиафаны,
верили что каждый будет жив,
и слабее будут великаны.
Яростные битвы января
долго будут помнить на планете.
Светом ослепительным горя,
били великанов эти дети.
Всё во имя мира и добра:
пули, топоры, мечи и плети.
И тянулась страшная игра.
И кипело это лихолетье.
А потом пришёл седой февраль,
заморозив толщу океана.
Он унёс в сияющую даль
пепел побеждённых великанов.
Белые медведи и моржи
видели как вышли из тумана
те, кто до сих пор остался жив —
десять человек из каравана.
Наступила поздняя весна,
красная вода в ручьях струится.
Смотрит с неба бледная луна
на героев сумрачные лица.
Где же ослепительный тот свет?
Мёртвые безумные глазницы.
Маленьких героев больше нет —
это постаревшие убийцы.
