Хатынь. / В августе
Хатынь
Снова март. Ярче солнце, опять оживает природа:
Барабанит капель, тает в луже поломанный лёд.
Флаг со свастикой ветер с древка подхватил мимоходом,
Оторвал и небрежно забросил в сугроб у ворот.
Прилетели грачи, грузно ходят по жирному полю,
В чёрном кружеве веток – раскрывшихся почек тесьма.
Скоро терпкая зелень, ликуя, взметнётся на волю,
Разукрасив весенним узором сады и дома.
Скоро! Аисты рады, стрекочут, обнявшись, на крыше,
Перелётные птицы вернулись в родное гнездо –
Хор шальных голосов над деревней отчётливо слышен,
Обещая покой и заливистый щебет птенцов.
Зарождается жизнь. Только грозы не ткут в небе радуг,
А бушуют над миром смертельным кровавым дождём.
Никого не жалеют потоки фашистских снарядов,
С воем рушатся в землю, круша всё живое кругом.
Снова март. Ярче солнце, полна светом жизни природа,
В ручейках отражается неба бездонная синь...
Здесь – не будет уже ничего. Аист жмётся поодаль.
Одинокие трубы... сгоревшие хаты... Хатынь...
В августе
Этот август, тревожно волнующий,
По утрам с серебристыми росами,
Заставляет подумать о будущем,
Разобраться в осколках разбросанных.
Мимолётны видения прошлого,
Лёгкой дымкой они затуманены.
Сколько было всего... и хорошее
Предстаёт птицей пойманной, раненой.
Воздух терпкий пьянит ароматами,
Послевкусие - пряность цветочная.
Георгины нагнулись лохматые,
И ромашки стоят на обочине.
Тёмны ночи, все ветром пронзённые,
Под ногами опавшие яблоки.
Шепчут что-то ракиты склонённые,
Запуская листочки, как бабочки.
Только нет меня там, в вашем будущем...
Принакроются холмики снежные,
И мечты, что волнуют, забудутся,
И растают все помыслы грешные.
А пока в легкомысленном августе,
Ещё гроздья рябины не розданы,
В белоснежном шифоновом платьице
Наслаждаюсь летящими звёздами.
