Один из дисплеев безжизненной панели управления внезапно осветился и на нем появилось мутное изображение совершенно незнакомого Майку немолодого седого мужчины.

- Алё, как Вас там, Вы живы? - спросило изображение. - Ответьте, пожалуйста, включите связь. Включите связь, слышите меня?

Майк непослушными пальцами нажал кнопку межкорабельной связи. Всё это было уже слишком. Экран, на котором появился незнакомец, не был экраном связи. Это был дисплей, на котором обычно в ракетоплане отображалась навигационная информация. Экран связи был разбит.

- Да, слышу... - просипел Майк спёкшимися губами, - кто Вы?

- У нас еще будет возможность поговорить. Главное сейчас, я Вас очень прошу, не пытайтесь делать никаких маневров. Ваши двигатели, скорее всего, неисправны... это может быть опасно. Вас перекинуло на новую, очень вытянутую орбиту, и вернуться на Марс сами Вы не сможете. Просто продолжайте лететь по инерции, через несколько минут мы к Вам пристыкуемся.

Пристыкуемся? Если бы Майк был способен сейчас соображать, он, наверно, ответил бы, что состыковаться с ним нельзя, потому что ракетоплан не оборудован стыковочным модулем. И, вероятно, заметил бы странный акцент и нелепую для космоса одежду говорившего. Но голова у него гудела, и соображать отказывалась. За последний час случилось слишком много потрясений.

 

Начинался этот марсианский день совершенно обычно: поцеловав спящую Тому, он позавтракал в своем номере, прошел штатный медосмотр, и явился на работу - в геофизическую лабораторию. Почти сразу подошёл завлаб и попросил слетать на геофизическую станцию в сотне километров от базы: там, по его мнению, барахлил гравиметр - выдавал каждый день разные показания. Шеф хотел установить второй прибор, контрольный.

- Как раз свободен один ракетоплан, номер 13 - сказал завлаб.

Ну, конечно... Суеверные сотрудники всякий раз оставляли именно тринадцатый.

 

Через час Майк в скафандре уже был на месте и возился с установкой второго гравиметра. Внезапно в шлеме раздался резкий аварийный сигнал. Взволнованным голосом дежурный диспетчер центральной обсерватории сказал: "Внимание! Внимание! Всепланетная метеоритная угроза ВЫСШЕЙ категории!"

- О, господи... - прошептал Майк. Метеоритные угрозы, за время его работы на Марсе, объявлялись уже не раз. Но чтобы "всепланетная", и "высшей категории" - такого не случалось еще ни разу в истории освоения Марса. Диспетчер, явно торопясь, зачитывал экстренное сообщение:

"К Марсу приближается крупное космическое тело из внешнего космоса, - это не астероид Солнечной системы, и оно не менее километра в диаметре,. Объект имеет колоссальную скорость - одна сотая скорости света, поэтому его только сейчас обнаружили. Вероятность прямого столкновения с Марсом почти стопроцентная, по экспресс-расчетам. Столкновение ожидается через 37 минут. Всем работающим на базах и членам семей следует быть в скафандрах, и спуститься в наиболее укрепленные помещения с автономным запасом кислорода и питья. Всем, работающим на поверхности, вблизи готовых к старту ракетопланов, - немедленно стартовать в околопланетное пространство и выйти на орбиту, максимально удаленную от планеты, и лежащую в плоскости со склонением 35 и азимутом 110 к эклиптике"

- Разнесёт нас, к бениной маме - отчетливо сказал в эфир чей-то голос.

Майк побежал к ракете, и только у входного люка заметил, что зачем-то притащил с собой второй гравиметр. Но бросать прибор на землю было жалко, и он втащил его в шлюзовый отсек, а потом потратил лишних 2 минуты, закрепляя его на свободной полке. Скафандр, экономя время, снимать он не стал, только поднял стекло гермошлема. Потом его резанула мысль о Томке - вдруг она не проснулась? Он позвонил. К счастью, Тома ответила сразу:

- Не вздумай возвращаться! - закричала Томка. - Я и Жанна, и еще двое уже вылетаем с Борей на его "Шаттле", он как раз прилетел за 5 минут до сообщения. Стартуй пулей! До связи... целую тебя.

 

Еще через 2 минуты он взлетел на максимальной тяге, оставив на планете маленький кратер. Преодолевая тяжесть перегрузки и сердцебиение, Майк занес в бортовой компьютер параметры орбиты. На одном из экранов он видел медленно удаляющийся Марс. На Марсе расположены более сорока баз и колоний, и возле некоторых уже появились островки живой зелени. Сотни ракет покидали планету одновременно с ним, отражаясь разноцветными точками на большом навигационном дисплее. Но многие, слишком многие люди остались там... Он подумал, что астероид на такой скорости может, наверно, разорвать планету на куски, и попробовал представить, как это будет выглядеть. Вспомнилась рапидная съемка пули, разрывающей спелый арбуз. Но тут тяга выключилась, и наступившая невесомость отвлекла его от этой ужасной мысли. Он поймал и рассовал по местам несколько летавших предметов, и пристегнулся. Следующие четверть часа прошли в растущем напряжении. С Марса продолжали передавать в эфир текст экстренного сообщения, но теперь его зачитывал механическим голосом автомат. Майк не отрываясь смотрел на Марс, который теперь плыл в иллюминаторе слева, и знал, что сотни пар таких же тревожных глаз в других иллюминаторах прикованы сейчас к планете. Потом вдруг вспомнил, что не отправил сообщение родителям, и начал судорожно набирать текст. Но тут голос в наушниках перешел на обратный отсчёт: 12... 11... 10... 9... На счете "семь" в эфире раздался нарастающий треск помех, сквозь который неожиданно пробились неразборчивые возбужденные и, как показалось, радостные выкрики.

В этот миг что-то странное стало происходить со стенами ракеты, они прогнулись и вспучились, как будто схваченные судорогой. И такая же внезапная судорога охватила голову и всё его тело, словно гигантская невидимая рука с безжалостной силой сдавила его, проникнув сквозь сверхпрочный корпус ракеты. Продлись это состояние еще секунду, Майк потерял бы сознание, но невидимая рука сразу разжалась.

Он даже не успел испугаться. Дребезжали треснувшие дисплеи и сорванные крепления. Или в ушах у него еще звенело? И во рту был вкус крови... Динамики молчали, ни один экран не светился. Работало только тусклое аварийное освещение. Он подвигал головой и пальцами, убеждаясь, что цел, обвел взглядом кабину, и обнаружил, что, кроме аварийной лампы, светится еще один прибор - это был гравиметр. Гравиметр показывал "0", как и положено в невесомости, но ниже... Ниже на нем высвечивалось последнее зафиксированное измерение силы тяжести. И Майк помнил, что там минуту назад светилась цифра 0.395 - значение, зафиксированное им еще на Марсе. Теперь же высвечивалось 9.999 - это было максимальное значение, какое гравиметр в принципе был способен показать.

Майк поглядел в левый иллюминатор, потом в остальные два - Марса не было видно. Только холодные далёкие звёзды. Майк понимал, что должен искать выход. Утечки воздуха, вроде, нет... Но системы жизнеобеспечения, если и работают, то от аварийных аккумуляторов, и надолго их не хватит. Господи, хоть бы заработала связь... или панель управления двигателями. Может, он сможет подключить панель к аккумуляторам? Он открыл щиток электропитания, и сразу увидел несколько сгоревших предохранителей. Он решил, для начала, поменять их на запасные. Он только собирался заменить первый сгоревший предохранитель, когда внезапно загорелся дисплей навигации, и в нем появился тот человек. Тот самый человек, с которым он теперь говорил.

 

- Вы меня поняли? Ничего не включайте! Мы уже рядом - повторил человек. - Просто смотрите в иллюминатор.

 

"Может, я уже умер, и беседую с Господом Богом? Или с апостолом Петром?" - промелькнула у Майка довольно правдоподобная мысль.

- Что с Марсом? У Вас есть связь с Марсом после... - Майк запнулся, - после катастрофы?

- Катастрофы не было. Столкновение удалось предотвратить.

- Как это? Кто мог предотвратить столкновение?

- Мы - коротко сказал человек - без улыбки, но с оттенком гордости.- Кстати, мы уже рядом, можете выглянуть в иллюминатор справа от Вас. До встречи...

И дисплей погас.

Майк посмотрел вправо. За стеклом иллюминатора была только чернота космоса и далекие звезды. Он ожидал, что одна из звезд начнет расти, обретая очертания космического корабля. Но произошло нечто неожиданное: на расстоянии считанных метров от него из черноты космоса проступила, или выплыла - как выплывает из глубины ночного океана рубка субмарины,- циллиндрической формы труба, мерцавшая металлическим блеском. Она стала вытягиваться, приближаясь к входной двери его ракетоплана, наподобие телескопического "рукава", какой подают к борту самолета для высадки-посадки. "Как я открою люк, если они предложат выходить? - подумал Майк и защелкнул гермошлем - Или захотят войти?"

Но раздумывать долго не пришлость, последовал мягкий толчок в стенку корабля, затем тихий стук и жужжание, и люк его корабля медленно отъехал вбок, открыв плывущие из глубины коридора фигуры двух людей и двух странных существ, напоминающих среднего размера осьминогов с плотно сложенными щупальцами. Люди были без скафандров. Один из них - седовласый человек, которого Майк видел раньше на экране, одетый в длинную мешковатую кофту с большими пуговицами, на ногах у него были домашнего вида штаны, вытянутые на коленях, а на ногах - даже не обувь, а цветастые тёплые носки. Второй - изумительной красоты улыбающаяся девушка, с карими глазами и черными вьющимися волосами, постриженными очень коротко.

 

- Можете снять шлем, Майк, - сказал мужчина - разгерметизация Вам уже не грозит. И позвольте Вам представить: Ида, моя старшая дочь - в голосе его снова послышалась гордость. - А меня можно называть Джеф. Вообще, полное моё имя Гефест, а дочки - Ирида. В нашей семье любят давать имена из греческой мифологии. Но для общения они неудобны. Вы позволите теперь заглянуть к Вам?

- Да-да, конечно...- Майк посторонился. - Извините, угощать нечем. И всё обесточено.

Они залетели в кабину ракетоплана, "осьминоги" последовали за ними. Джеф и девушка внимательно осмотрели кабину и пульт управления.

- Пожалуй, Вы, Майк, сильнее всех пострадали от истории с метеоритом - сказал Джеф. - Но зато, Вы можете теперь гордиться. Вы, вероятно, первый человек, побывавший на расстоянии менее километра от черной дыры приблизительно земной массы.

Потом он спросил у Иды:

- Ну, что скажешь, дочь? Часа три вам хватит на ремонт?

Та ответила, но на совершенно незнакомом Майку языке. И это было тоже удивительно, потому что Майк, кроме физического, окончил еще и филологический факультет... а этот язык был не похож ни на один из земных языков.

- Хорошо, значит, у нас четыре часа. - Джеф снова обернулся к Майку. - Теперь я Вас приглашаю к нам. Предоставим Иде и роботам ремонт Вашего корабля. Поверьте, она профессионал в своем деле. Да-да, это роботы, я забыл Вам сказать... У нас есть время, а у Вас, наверняка, есть вопросы. И я постараюсь, насколько могу, на них ответить. Вы ведь физик по образованию? Тогда Вам будет легче. А Вы уж решите сами, передавать эту информацию на Землю или нет. Я не уверен, что Вы захотите это делать...

 

(вторая часть этого рассказа, действительно, потребует от читателя некоторых базовых знаний в физике... если Вам не интересна физика, не читайте продолжение;))