«Да, я понимаю, Ваша собака намного лучше, чем я! Извините, что помешала ей своим земным присутствием!» - раздраженно рявкнула Лиза владельцу Моськи, которая безудержно лаяла в адрес новой Лизиной шубы. Кажется, владелец успокоился, что честь и достоинство Моськи удовлетворена. А Лиза почапала дальше – по грязи к супермаркету. За хлебом. Новый год она будет встречать одна – с куском самого-самого вкусного хлеба. «Львовского заварного»! Купленного за последние 15 гривен.

Больше у Лизы денег не было. Банк, в котором доблестно трудился ее муж (по паспорту – да, муж!), так же доблестно закрылся прямо перед новым годом. Деньги были доблестно переведены его любовнице (ах, да! Коллеге! Это браки совершаются на небесах – а на Земле коллегиальные отношения!) Почему Лиза не стала экономистом? Зачем ей было учить греческий? Чтобы преподавать на курсах, которые стали никому не нужны в период кризиса? Чтобы доверить свои кровно заработанные деньги мужчине, который оказался еще менее надежен, чем банк?

- Вы не подскажете, где тут улица Боженка? – на ломанном русско-украинском языке вежливо спросил ее араб, слегка выглянув из проезжающей машины.

- Вот она, - Лиза тоже постаралась быть вежливой.

- Но тут написано «Малевича»? – недоумевал араб.

- Все верно, это одна и та же улица, - пыталась объяснить Лиза.

- Аааа… - протянул араб. – Одно - по-русски, а другое – по-украински? – он решил, что разгадал ребус.

- Ну, почти,- протянула в ответ Лиза.

- Дякую! С новым годом! – улыбнулся ей араб, а его маленький сын помахал в окошко.

Ну как им объяснить переименование улиц? Вместо памятника Боженко черным квадратом зияет его бывший постамент – вот и назвали «Малевича».

Машины ехали медленно. Шла пятница – день освобождения Киева от села. Традиционно пробки.

«А потом наступила зима –

Снег укрыл бесконечные дали.

Ты сидишь у окошка одна

Изнывая от дикой печали!

 

Скоро встретит тебя Новый год

И, кто знает, быть может однажды

Он подарит другую любовь

И другую надежду укажет?

 

Примирись с одинокой судьбой,

Не расстраивайся понапрасну!

Лучше жить постоянно одной –

Чем все время одной оставаться…»

 

Песня заглохла. Вместо нее из припаркованной машины полезли матюки. Потом вылезли их носители – молодая пара. Он бойко хлопнул ее по заднице. Она его в ответ. Что ж, от одиночества не страдают…

Супермаркет еще бушевал, желая на огромной вывеске «Вкусного Рождества». Не пишут, Рождества – Кого именно? Это все равно, что Вас поздравляют с днем рождения, но забыли, как Вас зовут. И желают Вам «вкусно провести время».

- Акция, акция! – заливался наряженный Дедом Морозом подросток. – Супер-скидки! Девушка, это для Вас! Новая коллекция! 80% скидка!

- И сколько стоят эти брючки по скидке? – из вежливости спросила Лиза. Раньше, с кредитной карточкой, она знала ответ заранее.

- Ну, как для Вас… 700 евро!

- А у Вас есть брюки на талию 60 сантиметров? – Лиза не хотела ударить лицом в грязь и признаваться даже самой себе, что она бедна, как церковная мышь… в норковой шубе!

- Неее, - растерянно протянул подросток, поправляя приклеенную бороду. – Но мы еще Вам скидку дадим! Это последняя пара!

- Спасибо, я вряд ли поправлюсь.

- А Вы уверены? – морозился дальше «Дед»-Мороз.

- Просто собираюсь стать самой красивой старухой, - произнесла Лиза, сдерживая слезы. В Деда Мороза она никогда не верила, даже в детстве. Для нее он был просто сказочным героем. Как и сама Лиза – то Красная Шапочка, то Снежинка. Но не растаяла же до сих пор!

- Счастливого Нового Года! Акция, Акция, - продолжал Дед Мороз дальше свою песню.

И зачем этот Новый год придумал Петр Первый? И зачем его не отменил Петр Второй? За что ему зарплату платят? Или он только улицы переименовывает? Нет, вроде праздники тоже отменяет. Но есть все равно хочется! Не важно, под каким предлогом – Новый год, или 8 Марта, утвержденное пламенной революционеркой Кларой Цеткин.

А поскольку крепостных сейчас де-юре нет, то отовариваться в основном идут самостоятельно. Очереди бушевали. Лиза мужественно двинулась в торговый зал сквозь толпу.

«Капуста… Бразилия? Нет, Беларусь…» - от слез в глазах все плыло.

Лиза плыла к знакомому хлебному отделу. Там, где самый вкусный хлеб. Он всегда ее ждал в конце дня. Остатки сладки!

- С Новым годом! Здоровья Вам и счастья! – пожелала пекарь.

«Лучше бы денег пожелала! Тут тебе и здоровье, и счастье! Кто сказал, что не в деньгах счастье? Да, не в деньгах – а в их количестве! Было бы у меня больше, чем 15 гривен, купила бы что-то еще»,- подумала Лиза. Нет, у нее не хватило сил ответить на поздравление. Так, схватила пакет и прошла мимо.

Ну, теперь ее ждет маленькая квартирка – благо, своя. Да, за нее еще надо будет платить (виват, тарифы на отопление!) Но пока счет не пришел – можно пожить. Хорошо, что успела купить еще до кризиса и до брака. Да, хорошее дело браком не назовут… А развод? Разве это хорошее дело?

Раздевшись, Лиза положила на стол ароматный пакет с хлебом. Елки у нее не было. Что же ей отмечать-то? Сейчас запьет хлеб последним пакетиком душистого чая – и в койку. Забыть о сегодняшнем дне… А что есть завтра?

Вдруг зазвонил мобильный. «Неужели «Сприветбанк» решил мне новогодний кредит навязать?» - Лиза уже готова была выплеснуть в трубку весь свой негатив.

- Але, Елизавета Дмитриевна?- голос в трубке был слегка навеселе. Нет, это не банковский работник. Люди там трезвые. А вот их предложения – надо проверять на трезвость.

- Это Вася Рыбченко, узнали? – продолжал веселый голос. – Помните, Вы еще говорили у нас на курсах, что мое имя переводится как «Царь»?

- Да, Вася, я вспомнила… - растерянно произнесла Лиза.

- Ну, сколько лет, сколько зим! Елизавета Дмитриевна, я понимаю, что Вы вся в подготовке к празднику, и уже, наверное, шампанское откупорили, но тут такое дело… Вобщем, у шефа моего теперешнего секретарша скоропостижно… то есть, это… как-то неожиданно в декрет уходит, а у него командировка срочная на Кипр. Он там отель покупает, надо прослушать, как там мыши бегают… Ну, что там местные про него говорят. Вы, кажется, и кипрский греческий знаете? Говорили, что у них приставок много и типа того…

- Да, Вася, да, - Лиза еще не до конца осознавала, о чем идет речь.

- Шеф очень-очень срочно просил узнать, можете ли Вы с ним на Кипр полететь? Он все берет на себя, вот только вылет сразу после праздников.

- Вася, я… - у Лизы заплетался язык. Она смотрела по сторонам, потом уставилась на пакет с хлебом. Он ей показался уж слишком большим.

- Да я понимаю, все празднуют, - бойко продолжал Вася. – Но, поверьте, шеф Вам все компенсирует! Как скажете! А то такой проект у него срывается…

- Вася, передай, что это возможно, - Лиза еще не верила в возможность чего-либо.

- А если я скажу Вам, что он хочет встретиться с Вами прям завтра, 1 января? Ну, надеюсь, Вы не пошлете нас обоих… не по-гречески? Посидите в кафе, познакомитесь, и…

- Нет, Вася, ты же знаешь, не пошлю, - ей впервые с момента банкротства банка стало смешно.

- Ну коль Вы так добры, тогда… Я могу дать шефу Ваш телефон?

- Конечно, Вася!

- Ах, да, чуть не забыл… С Новым годом Вас! Здоровья Вам, счастья, и всего, чего сами желаете…

«Денег!» - чуть было не произнесла Лиза, но вовремя прикусила язык и вместо этого сказала:

- Спасибо, Вася! И тебе всего самого-самого!

Голос в трубке умолк. Лиза меряла шагами маленькую кухню. Один круг, другой… Хлеб! Она чуть не забыла, как ей хотелось есть! Такой пакет шикарный…

Нет, тут не только хлеб! Что еще продавщица подсунула?

На дне лежала маленькая фигурка. Шоколадка, что ли? Тоже неплохо!

Нет, это была не шоколадка. Просто игрушка. Дед-Мороз! Маленький, улыбающийся, голубоглазый, с увесистым мешком… Вот почему пакет для хлеба на этот раз оказался больше!

Дед Мороз весело стоял на кухонном столике и улыбался. Будто спрашивал: «Ну что, Лиза, ты довольна моим подарком?»

И только тут она поверила в Деда Мороза. Недаром же ей Вася позвонил! И по-гречески будет не «Дед-Мороз», а «Святой Василий» - именно он приносит грекам подарки 1 января! С Новым годом!