Лелекай
Под нажимом колёс в колее утопает лишайник.
Лобовое стекло вездехода штурмует мошка.
Мы с отцом, взяв собаку – красавицу умницу Шани,
Едем к давнему другу в чукотский посёлок Нешкан.
К нам выходит старик, начинает забавно сюсюкать,
Но, увидев борзую афганских чистейших кровей,
Говорит деловито: «Однако, хорошая сука!
Очень быстро бежит! Многих наших «пастушек» резвей.
А глядит на меня, как моя хитроумная бабка!»
И смеётся, довольный – удачную шутку изрёк…
«Лелекай два оленя даёт за такую собаку –
Соглашайся, комбат, два оленя – хороший «паёк»!
Мой отец несговорчив: «Армейского друга подарок –
Из Кабула в Анадырь… Прости… Не сойдёмся никак!»
Примостившись на днище лежащей на солнце байдары,
Старый чукча смолит презентованный батей табак.
После каждой затяжки смакует янтарное пиво:
«Алексей, успокойся! Не ной, подтяни-ка соплю…
Нет обид никаких… Лелекай – человек терпеливый.
На земле не имею – на небе такую куплю.
Значит, кончилась служба? Кухлянку примерь-ка, Алёха.
Будет память от чукчи, возьмёшь на большой материк.
Вы – на тёплое море, а чукче и дома неплохо.
Чукча к тундре привык, и к холодному морю привык».
Я – с охапкой подарков – растроган, соплив и заплакан.
Лелекай две ладони к груди: всё в душе сохраню.
Вытирая слезу, он ворчит: «Непогода, однако…»
И уходит в ярангу – поближе к живому огню.
Мне почти пятьдесят... Стёрлись в памяти сказки Чукотки,
Но одна не забылась, как будто услышал вчера –
На границе стихий на мгновенье задержится лодка,
И, всплывая наверх, ищет в небе затерянный рай.
Там, наверное, месяц свисает ажурным лукошком,
У яранги собака – как ветер, быстра и легка.
Там по россыпям звёзд, как по зарослям спелой морошки,
Бродит чукча-пастух – добродушный старик Лелекай.
