Бесценный дар

 

Задремавший было, старый дом,

Растолкал неугомонный ветер.

Заскрипел, как мачта на корвете,

Флигелёк распахнутым окном.

 

Заслоненный садом, мой причал -

Разбудили дождевые капли -

Из повисших ночью дирижаблей,

Лезли на душистый сеновал.

 

Где слагал я про морские дали,

Санину стремясь очаровать...

Но, про море - сложится едва ли:

Мне поля пшеничные под стать.

 

Слушал я, как дождик тараторит,

Созерцая фонари во мгле.

И лежал в кармане чёрный хлеб -

Дар, вдали желтеющего моря.

 

"Счастливая" потеря

 

Говорила вахтёрша в женском общежитии, что я потерял совесть. Хожу, мол, постоянно к разным девчатам, и мешаю им учиться на врачей. Стал я вспоминать, где же я её потерял? И вернулся на миг в далёкие восьмидесятые... Секретарю комсомольской организации - Светлане Николаевне - было 26 лет. Она сказала, что я похож на командора. Гордый взгляд, осанка и такое прочее. Она мне не очень нравилась, но в 15 лет всё равно. Целовались мы на колхозном поле. И там, на поле, научила она меня всему. Стеснялся раньше, а тут - раз, и прошло. Оглянулся - всё, нет её, совести. Водил потом на это поле помощниц разных. Искали-искали, вместе искали. Нет нигде. Волнуется вокруг пшеничное море. Набегает волнами - ныряй, не отыщешь. Так и ходил я с гитарой, по разным помощницам. Совесть-то, в море утонула! Но, осталась песня! Красивая, мелодичная, звонкая песня командора.