Театр оканчивается гардеробом или невозвратимость
Я умер вчера или может быть завтра,
Порвав перед тем отрывной календарь.
Листки лепестками на сцене театра
Кружили над прахом – героя не жаль.
Когда же я умер? Не вспомню, конечно,
Мне б медных монет на глаза положить…
Моя монопьесса – не песня о вечном,
Она об уставшем желании жить.
За дверью души открываешь – пустыня,
Горячие дюны как в складках мозги
И слепит глаза раскалённая дыня,
В карманах духовных – лишь горстка лузги.
Когда же я умер? Не важно – намедни.
Я шел перед гробом. За мной – ни души.
Да как же возможно? Шагал я на месте,
Потом за покой души водку глушил…
