Редакторский портфель №1
Начинаем публикацию обзоров работ, выбранных модераторами в свои "портфели".
Здравствуйте!
Обзор моей замечательной десятки!
Как-то расположить по категориям отобранные мной стихи сложно.
Но я попробую.
О принципе отбора.
- Зацепило.
- Форма и содержание. Без этого – я себя просто перестану уважать.
- Красиво.
- Как они это делают?
- Настоящесть.
Разбирать тексты, конечно, не буду. Иначе – зачем отбирал? Разбирать нужно что-то проблемное. А проблемное для тараканов моей головы здесь отсутствует как класс!
- Нечто из мистики.
В этом стихотворении всё смешалось. Практически так, как во всем известном доме. Кэрролловская Алиса, обозначенная кроличьей норой, пересеклась с Алисой современной. Да, той, которая разговаривает равнодушным голосом. И мне, как и ЛГ автора этого стихотворения, эту, современную Алису тоже иногда хочется просто пришибить.:-)
Это стихотворение, правда, могло бы быть и в другом, следующем моем разделе. Но пусть останется здесь.
скоро вернёшься? не скрою. не скоро
день потерялся в андроидных спорах
в нерве витрин, в суете светофоров
солнце протиснулось в кроличью нору
ветер запутался в ласковых шторах
ночь наступила
на горло
на город
скоро? прости, никогда
не заснуть
сквозь тишину
сквозь фильтрацию листьев
лунный мускат торопливо пролился
яндекс встряхнулся, прищурился лисьи
я загадала тебя алисе
после вопросов
давно ли он снился?
пальцы его пахнут солью? мелиссой?
он в троеточиях? в точках? в дефисах?
я отпусти
я пощади
я удали
Это несколько мистическое стихотворение пронизано линией фатализма.
Но и здесь не обошлось без убивства. Не согрешишь – не покаешься. А не покаешься – не простят.
…и вот, судьба постучала в двери,
сказала «здравствуй», достала нож:
— Какая тварь здесь в меня не верит?
Ты с револьвером, кричишь: «Не трожь!»
и тычешь дулом — судьбу, как сдуло…
Ты, явно — дура! Поймёшь потом:
мы ждём, беспечно вертясь на стуле
и умираем, пока живём —
гоняем судьбы вниз по безлюдью
своих избитых пустых дорог.
А где-то в сердце, за впалой грудью
молчит создатель — тот, что не смог.
И так по кругу: то друг за другом,
то рядом — в шаге, проклятый шаг!
Ты ищешь друга. Стреляешь в друга.
Какая жалость.
Какой пустяк.
Все мы периодически задумываемся о времени. Что оно? Как оно? Почему?
Автор выдает нам свою версию. Здесь нет прямого указания на преступление. Но намек имеется. Двухтысячелетний. Да, Надежда. Но после боли страдания. И эклектика. Потому что автор несколько перемешал верования.
Время, малыш мой, не бурный поток реки.
Время - круги на бесчувственной серой глади.
Веришь в возможность судьбой управлять? Рискни,
Выбери нужный виток, если духу хватит.
Чётко представь, что хотелось бы поменять:
Древняя сказка – финал, как всегда, открытый.
Чувствуешь дежавю? На других кругах
Ты, повторяясь, мечтал о «второй попытке».
Может быть в этот, последний, сто первый раз
Жертва твоя не окажется бесполезной.
Шли мудрецы – на Востоке взошла звезда.
В старых яслях безмятежно спала Надежда…
Автор этого стихотворения вроде и нагоняет страху, а сам-то свою ЛГ ни за что не обидит! И круги вроде пошли. И ЛГ вроде утопла. Ан нет! Вон, красоту наводит костяным гребешком. Не на земле, так под водой замуж собралась. А всем известно, что водяницы – это совсем незлобные девы. Так, шутейно попугают. Да и всё!:-) Воспитание!:-)
Тишина, только изредка стонут
Ветры вольные в зарослях ив,
Манит красную девицу омут,
С каждым шагом всё ближе обрыв.
Горя выпало в ранние годы
Ей на дюжину судеб одной.
Может, мутные тёмные воды
Смоют боль и подарят покой?
Но водица разбавлена лихом,
И к душе, что ещё так юна,
Те, кто водятся в омуте тихом,
Тянут цепкие пальцы со дна…
Снова тишь, как ни в чём не бывало,
Успокоилась водная гладь.
Будет в ночь на Ивана Купала
Возле озера дева гулять,
Петь бесовские песни при этом,
От которых по коже мороз,
Да расчёсывать рыбьим скелетом
Пряди длинных зелёных волос.
Водяница шальная девица,
Дочь приёмная проклятых сил,
Кто при встрече рассудка лишится,
Кто отправится камнем на ил.
- Вечная тема. От Петрарки до современности.
Она! Любовь. Всякая и разная. Но так всеми ожидаемая. И ненавидимая. И привлекательная. У каждого своя. И без нее никак. Без нее, любой, жизни нет.
Это стихотворение о цели. Чётко заданной. Уверен, что ЛГ её достигнет.
А цель у него – ого-го какая!!! Только оригинал! Только в красках им представляемый!
Были званые, пряные, словно в горах цветы,
Были светлые, тёмные, невысокие и высокие.
Только нету и не было в мире таких как ты,
Лишь одни только копии бледной копии бледной копии.
Были милые, были невиданной красоты,
Я искал в поднебесье, с облаков я нырял в них как в топи и
Воскресал, погибал - вдруг за гранью найдёшься ты -
Но и там только копии бледной копии бледной копии.
Там за гранию волки, там лошади без узды ,
Там восходит звезда в небеса на западе, на востоке ли.
Очарованный странник, идущий на свет звезды,
Без тебя я лишь копия бледной копии бледной копии.
Здесь ещё один вариант. И без такого истины не отыскать.
И она обязательно найдётся. А о том, что ЛГ её оппонент совсем даже не безразличен говорит самая последняя строка.
небо нависло седым бородатым старцем,
хмурится тучами, воду потоком льёт...
ты говоришь, пора нам, пора прощаться,
ведь в чемоданах – шмотки, а в душах – лёд.
в тесной квартире, забитой ненужным хламом,
не разойтись нам на линии спальни, но
если столкнемся под простынью полинялой,
даже не вспыхнет. без искорок днём темно,
холодно, горько, вдвоём одиноко. странно –
глупо остыть, но быть до сих пор живым.
курим на кухне. серая злая данность:
"мы" ускользаем – терпкий табачный дым.
нет, не названивай. я поменяю город,
выброшу тряпки, может быть, подстригусь...
что тут пылится важного, дорогого?
общая ваза, кактусы, на бегу
ночи, рассветы, растянутые футболки,
кофе, и next, раскуренный на двоих?
всё забирай: чёртов кактус с разбитой полки,
вазу... себя. и ударом оставь под дых
память дождливую, что разольется снами.
в лужах от слёз небесных пойдут круги...
ты передай привет (ну, и вазу) маме.
встретишь другую...
девочку береги.
А это – апрельские тезисы. Но не политические. Любовь здесь не то что в каждой строке – в каждой букве, хотя, читая, поначалу кажется, что стихи совсем о другом. Нет. И это всё о ней. Мы с тобой два берега. И мы два корабля, курсы которых обязательно пересекутся. И не раз. К вящему удовольствию.
Бесы ласковы с теми, о ком не горюют боги:
жизнь то юзом скользит, то несётся не чуя ног.
Нет страшней ничего, чем апрельский дурак в дороге —
знал бы код GPS, подстелил бы соломы клок.
Ни пера, ни покрышки, ни форы, ни фар, ни фарта,
та же мятая жвачка по кругу который год...
Стая смайлов летит, утешая — всё будет завтра,
завтра входит, но «всё» почему-то не настаёт,
свет очей моих крутит ночами с какой-то Светкой,
или Никой, святой, никакой, да и чёрт бы с ним...
Остаётся кофейник, работа, весна, таблетка
коньяка с валерьяной и бодро-фальшивый фильм.
Дворник мусор с души соберёт, хмуро чиркнет спичкой,
в клетке ангелы взвоют, свобода — удар под дых...
Прорастаешь из пекла. И если любовь — привычка,
то сродни наркоте, из бессмертных и из дурных.
Накрывает по новой: не впрок, ни к селу, не в моде,
как и всё, что способно поднять за собой с земли.
И июль за апрелем в ту же безбрежность сходят,
где кончаются сны и качаются корабли.
Тут, казалось бы, всё просто. И язык. И разговор. И понятия.
Ан нет. Автор хитрый. Автор ЛГ сделал личностью. С большой буквы!
И плачется вроде, а линию свою гнет. И ерепенится, казалось бы, а из-под каблука-то уютного совсем даже не хочется бежать. Совет да любовь им!
Ты же знаешь, Варь, – не гордый, не гордый я.
Ты об стол меня, об стол наглой мордою.
Ну не вышло нам любви до скончания,
разошлись кругами, Варь, обещания.
Одного мы были полюшка ягоды.
Надкусили, Варь, тебя, – у меня в груди
закололо, полыхнуло, разладилось.
Только рано ты, Варюша, обабилась.
Только рано ты меня обналичила,
у меня, Варюш, в груди сердце птичее.
Я же птица, Варь, как есть перелётная.
Вот такая, Варь, моя подноготная.
Крепко, Варенька, тебя приголубило.
Не могу я пред тобой белым пуделем.
Не к другой я ухожу, не к разлучнице.
Вот ключи тебе, Варюш, вот – наручники.
Разошлась любовь кругами-колечками.
Ну не тот я, Варь, червовый с сердечками.
Угодил в твою колоду не промыслом –
ворожбой твоей, волшбой…
Да и чёрт бы с ним.
- Жизнь, во всех ее проявлениях.
Этот автор проявил жизнь настолько хорошо, что лично у меня мозг засвербило от ностальгии так, что мама не горюй!
Я же тоже был мальчишкой. Мне кажется, что совсем недавно.
Настоящие!
Мальчику лужа — не лужа — морской залив.
Мальчику подчиняются корабли —
Целый бумажно-щепочный гордый флот.
Может тонуть, но пока сохраняет ход.
Дядя, давно решивший, что он Нептун,
Лужу-залив пропахивает на лету.
Дядя волнует море на раз, два, три.
От башмаков подводные пузыри.
Каждый кораблик думает: он «Варяг»
И погружаясь не опускает стяг.
Память, как море, всегда отдаёт долги.
Даже когда круги по воде, круги…
Это стихотворение тоже о жизни. Только о той, которая случается, что прячется за красивой такой, праздничной и трам-пам-пашной круглой оболочкой тринадцати метров в диаметре. Ей же и озвучивается. А внутри все девять Дантовых кругов, но только здешних, земных.
Тоже крайне настоящие стихи!
Карамелька за щекой - кисло-гладко,
Тает облаком ваниль сладкой ваты.
Купол цирка высоко - звёздам рады.
На канате так легко акробатам.
Акробатку акробат держит цепко.
На арене славный мим в яркой кепке
Улыбается светло. Мир - фонарик,
Неуклюжий и чудной, - счастлив шарик.
В жизни всё наоборот. Круг по кругу:
Страшный клоун - жалкий плут, - бьёт подругу.
У подруги в животе - детка-рыбка,
На лице горит синяк, за улыбкой
Гримированная боль. Жизнь - попытка,
Цирковой аттракцион. Света мало.
С акробаткой акробат пьёт устало.
Там, под куполом, идёшь - всё понятно.
Вправо, влево - упадёшь. Держишь пяткой
Равновесие. Вчера ты узнала:
Акробатке славный мим всыпал таллий.
Ты доверчиво еду подавала.
И смеялась, что её слишком мало.
Плещет рыбка в животе. Время давит,
И корсет не затянуть, роды - в мае.
Акробатка до сих пор снится-снится...
Как взлетела высоко яркой птицей.
Вот, это примерно то, что я хотел сказать. Опыта прозаического не имею, так что – не обессудьте, за неимением гербовой – печать моя.:-)
С поклоном,
всегда Ваш,
Г.А.
Полностью прочесть работы и проголосовать за них можно здесь:
Авторы из Редакторских пятнашек тоже ждут ваших отзывов.
Хороших нам стихов!
