Поговорим по душам. Светлана Соколова. Запись 23

Марина Якимович (Марина): Светлана, я благодарю Вас за согласие дать интервью. Расскажите моим читателям о себе. Я знаю, что Вы из семьи военнослужащего, что говорит само за себя. Детство в переездах по военным городкам. И всё-таки расскажите моим читателям поподробнее о Вашем детском быте. Светлана Соколова (Светлана): Вся моя жизнь — сплошное движение, а движение — это жизнь! Я даже родилась проездом. Да, мой папа был военный. Настоящий герой, прошедший мальчишкой всю войну, затем училище, академия, семья, и наконец, Я. Когда мне исполнилось два месяца, мы покинули городок на Западной Украине, где я родилась и уехали в Германию. Её я не помню, а когда мы приехали в Остров, Псковской области, я была совсем взрослая — мне было уже около четырёх лет. С тех пор и началась моя взрослая жизнь. Я помню многое: я пацан-сорванец. Игры в казаков-разбойников, лазание по чердакам, разбитые носы. Мальчишки принимали меня за своего. Жизнь на чемоданах меня вполне устраивала, другой я просто не знала. Где-то мы жили год, два. Где-то несколько месяцев. Иногда не успевали распаковать коробки, и снова в дорогу! Какое это счастье! Сколько я повидала. Новые города, новые школы, новые друзья, с кем-то я общаюсь до сих пор. Детство и юность самая замечательная пора! А в 15 лет я получила прозвище «лягушка-путешественница». После новогодних каникул, которые я проводила в Жданове, не было никакой возможности добраться до Ейска. Зима, морозы. Аэропорт закрыт, а на Аннушке всего-то 15 минут лёта. Пассажирская навигация тоже не работает, и я уже неделю хожу за компанию в чужую школу, бездельничаю… Наконец, меня посадили на небольшое грузовое корыто. Мы выходили в ночь. И здесь я познала что такое ад! С двенадцати до часу всё было терпимо, а затем мы попали в дикий шторм. Темрюкский залив, по которому мы шли, довольно мелкий, и его часто штормит. Казалось наше судёнышко то бороздило дно со страшным скрипом, то совершало кульбиты в воздухе, но иллюминаторы всё время были в воде, и появлялось ощущение, что мы в подводной лодке. Поначалу я очень боялась, но когда меня вывернуло наизнанку, мне было уже всё равно - хотелось просто исчезнуть. Я была пристёгнута ремнями к койке, и, почти бездыханная, ощущала себя заживо похороненной в летающем саркофаге. А когда семичасовая экзекуция закончилась и мы пришли в Ейск, я поверила в то что я жива, и море мне по колено. Нет, не по колено, оно мне по щиколотку, а, главное, у меня есть ангел-хранитель. Погибнуть даже при желании не так-то просто. Это стало моим девизом. С ним я и шагаю по жизни. Сколько бы раз я не попадала в самые невероятные истории, всегда выходила сухой из воды. Марина: Скажите, у Вас остались друзья с детства, или дороги разошлись окончательно? Светлана: Друзья, конечно, остались. Но из моего сумасшедшего детства только в памяти, а с некоторыми друзьями из ранней юности общаюсь до сих пор. Марина: Светлана, расскажите о своих первых пробах пера. Когда они случились? Кто стал первым читателем и экспертом? Помните ли Вы свои первые стихи? Светлана: Первые свои детские строки написала классе в седьмом. Пробовала писать о ярких харизматичных личностях. О Че Геваре, Анджеле Девис, Луисе Корвалане. О! Даже помню несколько строк: «Есть в Чили маленький остров Досон, он кровью омыт с четырёх сторон, чтоб на этом клочке скалистой земли, красные маки рождаться могли». Позже были и о любви стишки: «…А речи дар — великое чудо, природа нам подарила, людям. Поэтому птицы лгать не могут, поэтому люди летать не могут». Первыми читателями были, конечно, родители и друзья. Не скрою, они посмеивались надо мной втихаря, особенно мой старший брат. Да и ладно, я не обижалась. Марина: Расскажите о своём становлении. Какой был выбран вуз? Чьё это было решение? Светлана: Сначала, как и многие девочки, я хотела стать актрисой. Помню, на школьном вечере в девятом классе читала отрывок из «Судьбы человека» Шолохова. На словах « Папка, родненький! Я знал! Я знал, что ты меня найдёшь! Всё равно найдёшь» я увидела как у нашего завуча, который преподавал математику, заблестели глаза, а по щеке покатилась слеза. Георгий Елизарович был очень строгий преподаватель, больше четвёрки мне никогда не ставил, а после этого вечера как-то обмяк, стал даже завышать оценки и посоветовал заниматься театральным искусством. В это время как раз был набор в детскую студию при драмтеатре, и я в неё поступила. Не могу сказать, что она мне очень многое дала, а вот отобрала порядочно. У нас был очень сильный класс. Половина учеников закончила школу с золотыми и серебряными медалями. А я пропадала в театре, и медаль мне не светила. К тому времени я уже поняла, что и актрисой быть не хочу. Актёрский труд подневольный, а выполнять чужую волю сродни рабству. Я предпочитаю свободное плавание. Да и роль любимую можно годами ждать и не дождаться. Решила поступать в Университет. Но конкурс был огромный, поэтому сначала пошла в Ленинградский издательско-полиграфический техникум на спец. — корректирование книг и журналов (грамотность тоже не помешает). Закончила его с красным дипломом, и сдав всего один экзамен на отлично, оказалась на философском факультете ЛГУ. После окончания пару лет читала лекции по этике, эстетике и психологии. Но тяга к путешествиям и приключениям меня не покидала, и я ушла работать на Кинохронику. Я попала в свою стихию. Марина: Вы закончили философский факультет ЛГУ. Расскажите о своём студенчестве. Что запомнилось? Что это Вам дало? Светлана: О! Студенчество — замечательная пора! Ты молод, полон сил! Ты готов свернуть горы! Тебе постоянно открывается что-то новое… На философском факультете учиться очень интересно. Здесь я впрямую познакомилась с диссидентством. Были случаи, когда любимых профессоров отстраняли на два года от преподавательской деятельности за их взгляды, а когда они возвращались, мы их торжественно встречали. Они прививали нам любовь к свободомыслию. А наряду с истматом и диаматом мы изучали интересные предметы такие как логика формальная и математическая, психология и физиология ВНД, основы современной физики и математики, и многие другие. В стенах Универа царила демократия. Мы вместе с педагогами в перерывах курили на лестнице и философствовали. Раньше можно было курить даже в кабинетах, но когда зачем-то сгорел кабинет политэкономии, нас выгнали на лестницу. Помню один забавный случай: стоим мы курим, о чём-то беседуем, кто-то из ребят позволил себе матерное слово, а мимо проходил незнакомый нам старичок. «Что-то вы совсем ругаться не умеете» — заметил он. «А Вы научите!» — получил в ответ. «Пошли!» — выдал дедушка. Вся компашка за ним потянулась, и он выдал такое!.. Оказалось, это профессор с филфака, он писал диссертацию об этимологии мата. Мы узнали много нового! Об Универе можно говорить бесконечно, но я не стану злоупотреблять Вашим вниманием. Ну ещё буквально два слова: помимо основных аудиторий, где нас чему-то учили, была ещё одна — совершенно замечательная. Она располагалась по соседству. Через мостик на Неве стоял кораблик «Кронверк». Там был уютный бар, где за рюмкой чая мы частенько продолжали своё образование. Марина: Я знаю, что Вы увлечённый читатель. Расскажите о своих литературных предпочтениях. Светлана: В детстве и юности читала всё подряд. Любила романы. Помню «Джейн Эйр» Шарлотты Бронте и «Дженни Герхард» Драйзера читала взахлёб с фонариком под одеялом. Да, ещё «Трёх товарищей» Ремарка. Родители были строгие, свет в моей комнате выключали в десять, приходилось идти на хитрость. Сейчас к романам отношусь спокойно. Сюжет для меня не главное. Предпочитаю полистать энциклопедии, почитать научную, философскую литературу. У меня большая библиотека, всё перечитать невозможно, да и надо ли? Чтение всего подряд не приносит большой пользы, делает нас поверхностными. Я следую учению своего любимого философа древности Люция Анней Сенеки: «Читай лучшие произведения. Усваивай из прочитанного главную мысль!» Вот и стараюсь. Любимых произведений и писателей много. Это, конечно, классики - их перечислять необходимости нет, а из современников - Сергей Довлатов. И даже то, что его уже тридцать лет нет с нами, он для меня современник. Мы и кофе пили с ним в одной кофейне - в «Сайгоне», правда, в разное время, но это не главное. Перечитывать Довлатова могу бесконечно, особенно, когда необходимо поднять настроение. Его безупречный вкус, тонкое чувство юмора, ироничность и самокритичность не оставляют равнодушным. Единственное «но». Его нельзя читать на ночь, потому что остановиться невозможно, ночь пролетает незаметно, а потом наступает трудовой день. Тяжко))) Марина: Я знаю, что Вы увлекались театром, что Вы любите декламировать. Расскажите об этом. Скажите, для декламатора имеет значение авторство или нет? Чьи стихи декламировать проще, свои или чужие? Вы принимаете участие в конкурсах декламаций, я слушала Ваши записи. Скажите, в чём секрет успешного прочтения? Светлана: Да. Имеет, конечно. Читать какую-нибудь галиматью мало интересно, хотя я могу прочесть любой текст. Есть чувственные стихи, романтические, мелодичные и ритмичные - они как песня. Я люблю такие читать. Есть патриотические, военные - их я тоже читаю с удовольствием. Главное, правильно понять стих, прожить его. Расставить верные акценты и интонации. Для меня без разницы — читать своё или чужое. Секрет успешного прочтения прост, если у тебя чёткая дикция, красивый тембр, широкий голосовой диапазон и ты владеешь голосом мастерски. Это либо дано от природы, либо нет; хотя можно и поучиться. Марина: Поговорим о стихосложении. Вам пишется легко? Вы мучаетесь поиском рифм и тем, или оно приходит само. Светлана: Мне пишется легко, но корректировать стихи я люблю, это касается техники. Темы приходят сами, т. к. я пишу о том, что меня волнует, что мне близко и дорого. Пишу о природе вещей, о братьях наших меньших, о войне и мире, о человеке - его чувствах, достоинствах и пороках. Я пишу не для критиков. Пишу для себя, и если нахожу отклик у читателя, то для меня это важно. С рифмами особых проблем нет. Марина: Вы сказали, что поэзия это только увлечение, что Вы не относитесь к этому серьёзно. Скажите, увлечение чем придёт ему на смену, когда стихосложение надоест? Светлана: Забавный вопрос! Придётся заняться балетом))). Подвинуть Волочкову; встать на пуанты и сесть на шпагат! ( Смеюсь). Да, стихосложение - это хобби. Но я ничего не говорила о несерьёзности. К любому делу, которым я занимаюсь, я отношусь серьёзно и ответственно. Поэзию я люблю; её образность и лаконичность. Думаю, она никогда мне не надоест. Но себя поэтом не считаю. Поэт - личность высокого полёта. Личность, которая остаётся в Истории! Настоящие поэты наделены провидением. Таких немного. Все остальные - сочинители или стихотворцы, при этом они могут быть талантливыми и даже гениальными. Меня всегда волновал вопрос о том, что же такое человек. Зачем пришёл в этот мир, и, если уж пришёл, останется навсегда, или мелькнёт как зажжённая спичка и мгновенно погаснет? Человеческая жизнь в бесконечной Вселенной — это действительно одно мгновение… И если это так, то встаёт вопрос о бессмысленности Вселенной. Человек - частичка Вселенского разума. Вселенский (или Мировой) разум — это Бог. Человеку дано многое: строить, созидать и даже летать в космос, но ему не дано познать Бога. Мы на Земле живём в трёхмерном пространстве, а есть живые существа, которые на этой же Земле живут в двухмерном. Например, муравей, а ведь он тоже наделён разумом - заботится о потомстве, строит муравейники, таская на своей спинке стройматериалы, но ему не дано познать человека, который лёгким движением сапога в одно мгновение может разрушить муравьиное царство. Так может быть, существует и четырёх- и пятимерное пространство, которое непостижимо человеческим разумом… Что ждёт нас после смерти? Я думаю, что-то ждёт, ибо ничего не исчезает бесследно и не возникает из ничего. В общем тем для сочинительства предостаточно. И я понемногу пишу, но не всё здесь выкладываю. Марина: Расскажите о своей работе в кино. Насколько она значима для Вас? Что она Вам даёт. И что от себя отдаёте ей Вы? Светлана: Правильнее сказать, что она мне давала или дала. Сейчас я свободный художник, кино уже в прошлом. Кинохроника - это киножурналистика. Репортажные съёмки, новостные, натурные и документальное кино. Сплошные экспедиции… Россия и бывший Советский Союз пройдены вдоль и поперёк. Самолёты, вертолёты, машины, поезда, теплоходы, катера, лодки, плоты, лесные и горные тропы. Это азарт, драйв и многочисленные риски. Помню, мы снимали фильм о вертолётчике Геннадии Мальцеве. Летели из Ухты в Архангельск на МИ-10К. Этот вертолёт предназначен для строительно-монтажных работ. На брюхе у него установлена крошечная стеклянная кабина с одним креслом и штурвалом управления. Все три часа перелёта мне позволили в ней находиться. Вертолёт над тобой, его не видно. Ощущение, что ты паришь в стеклянной капсуле в полном одиночестве. Обзор был идеальный, я смотрела на Землю и представляла себя пришельцем с другой планеты. Это было ошеломляюще! (Кое-что из жизни в кино есть у меня в прозе на странице). А главное — это люди! Люди, которых мы снимали, и коллективы с которыми работали. Я была директором картины, приходилось и сметы составлять, и съёмки организовывать, и заниматься редакторской работой и писать в соавторстве сценарии. Работа в кино дала мне многое. Она открывала мне мир. Она дала мне любимого человека, который стал моим мужем, и у нас родилась замечательная дочь. А что отдала ей я? Не знаю… Думаю, ничего особенного, обычная работа. Марина: Вы из Питера. Всем своим респондентам из этого города я адресую вопрос о нём. Что Питер для Вас. Расскажите моим читателям о своей любви к этому городу. Светлана: Ооо! Питер это дом родной. Весь Питер для меня как одна огромная коммунальная квартира со своими улочками, двориками, домами, реками и каналами, памятниками и парками, и со своими жителями-соседями. Просто магия! Люблю свой город со всеми его достоинствами и недостатками, с ветрами, холодами и дождями. Он не теряет своего обаяния в любую погоду и в любое время года. Я бывала в разных уголках нашей планеты, всю Европу прошла от Норвежских Фьордов до Канарских островов, видела много замечательных городов, но в Питер возвращаюсь всегда с невероятной радостью. Марина: Давайте поговорим о Вас. Вы человек замкнутый или общительный? Светлана: А как Вы думаете, Марина, человек, который всё время среди людей может быть замкнутым? Конечно, нет. Я общительна, и предпочитаю общение в реале с живыми людьми, но не в соцсетях. Марина: Как Вы относитесь к себе? Вы себя любите? Светлана: Всем давно известна истина: «Если ты не любишь себя, как ты можешь любить других людей?» А людей я люблю, вот Вам и ответ. Но заметьте, себя я люблю бескорыстно))). Марина: Вы бывали фундаментально разочарованы в человеке? Вы переживали это болезненно или философски (судьба отсеивает лишних)? Светлана: В моём узком кругу общения, так чтобы фундаментально — не приходилось. А мелкие человеческие огрехи легко поправимы. Так и учимся друг у друга, и на своих ошибках и на чужих. Марина: Вы бываете неправой? Часто? Вы это признаёте или «а зачем, если уже проехали»? Светлана: Каждый человек бывает неправ. Я не исключение. Но я достаточно самокритична. И мне ничего не стоит попросить прощения, если окажусь неправа. Марина: Скажите, если во время разговора с человеком Вы видите, что он Вам врёт, Вы одёрните его, или «зачем, пусть думает, что я ему верю, если ему так легче»? Светлана: Враньё может быть ложью, а может просто фантазией. Приврать немножко для красного словца, для того, чтобы произвести впечатление — это обычное явление. На него отреагировать можно ироничной улыбкой или просто улыбкой. Враль сам всё поймет и этого достаточно. Ложь — корыстна. Не припомню, чтобы мне в глаза кто-то открыто врал с корыстной целью. Телефонные мошенники не в счёт, они врут не в глаза, а в ухо. Их я либо сразу посылаю, либо под настроение тролю в ответ. В жизни мне повезло, у меня достойный круг общения, а с незнакомцами на улице я не разговариваю, Воланд не велел)). А в Мире вранья очень много, но оно далеко, мне его не достать, а хотелось бы, но приходится переживать всё внутри себя и снимать с ушей лапшу, которую вешают нам некоторые личности, возомнившие себя элитой. Ну Вы понимаете о чём я… Марина: «Царство небесное силой берётся, употребляющие усилие восхищают его…» Евангелие от Матфея. Скажите, Вы «употребляете усилия» или Вы совсем не тщеславны? Светлана: Думаю я не тщеславна. Что такое тщеславие? Это тщетная слава! Слава — это огромная ответственность прежде всего. Особенно, если ты известная личность. К тому же слава бывает со знаком плюс и со знаком минус —дурная слава. Самое страшное, когда плюс плавно переходит в минус, и твоя слава рушится и превращается в бесславие или откровенный срам. Таких примеров в Истории много. Мне ближе понятие «честолюбие». Я считаю, что каждый человек должен быть честолюбив. Т.е. любить и ценить свою честь и никогда её не ронять. В этом его достоинство. Честолюбива ли я? Скорее всего — да, но не тщеславна. Марина: «Блажен, кто крепко словом правит. И держит мысль на привязи свою…» (А. С. Пушкин). Скажите, Светлана, блажен только поэт? Если не только, то кто ещё блажен? Светлана: У термина «блаженный» существуют разные значения. В Православии блаженными называли юродивых и некоторых святых. Если же рассматривать его как чудаковатость, неадекватность или даже безумство, то таких блаженных множество среди творческих людей. Это и поэты, и писатели, и художники. Им подобные состояния пошли на пользу. Самые известные — Ван Гог, Врубель, Мунк. Среди писателей — Ницше, Кафка, Мопассан, Хемингуэй и даже наш любимый Есенин. Всех и не перечесть, причём в разных слоях общества. Да все мы люди немного блаженные… То от любви с ума сходим, то от жадности своей. Строим, потом разрушаем, завоёвываем чужие земли, уничтожаем природу, убиваем своих собратьев. «Какое это чудо — человек! Какая это мерзость — человек!» — финальные строки Р. Рождественского в стихотворении «Убили парня». Марина: Бытует суждение, что для появления больших произведений и больших творцов непременно необходима эпоха перелома, смуты и страданий. Как Вы считаете, может быть поэты могут рождаться и гениально писать и без смуты, или всё же без страданий никак? Светлана: Смотря о чём писать гениально. Если о любви, то достаточно личных переживаний. Да и для появления больших творцов и больших произведений тоже не обязательны серьёзные потрясения. Гениальные труды и на ровной почве неплохо рождались. Но и импульс на фоне определённых событий имеет большое значение. Всё зависит от внутреннего состояния художника, от его реакции на происходящее. Марина: Скажите, Вы когда-нибудь писали, когда на душе кошки скребут. Если «да», то какое состояние более продуктивно, равновесия или волнения? Светлана: Кошки у меня скребут, но не на душе, а на кожаном диване))). Моим ответом было стихотворение на это «безобразие». Писалось оно в спокойном состоянии и даже с любовью. За любое дело нужно браться в состоянии равновесия. Пережить волнение, а потом с трезвой головой приступать к работе. Это касается любой сферы деятельности, а то такое можно нагородить!… Марина: Светлана, дайте совет молодым. Как Вы думаете, с чего нужно начинать свой путь в творчество? Светлана: Если молодой человек встал на этот путь, значит «спусковой крючок» уже сработал. Значит что-то его вдохновило на творчество. И здесь всё индивидуально. Главное оставаться самим собой, не подстраиваться ни под кого, совершенствовать риторику, искать свою дорогу, не гнаться за модными течениями (сегодня модно одно, завтра другое). Писать не для критиков, но прислушиваться к здравым советам. Не останавливаться, если что-то не получается, а искать, искать, искать. Марина: Ну и последний вопрос. Скажите, Вы счастливы или Вам для этого чего-то не хватает? Светлана: Абсолютного счастья не бывает! Оно превратилось бы в пустоту, потребление и бездеятельность. В таком океане счастья легко уйти на дно и потерять всё. Каждый человек испытывает счастливые моменты. Ценность счастья в том, что оно даётся нам в гомеопатических дозах. Это заставляет не останавливаться на достигнутом, а двигаться вперёд в поисках нового, а значит развиваться. И ещё очень важно дарить счастье друг другу. «Ты, счастье, не бываешь вечным, да и не ставишься ни в грош, когда в погоне бесконечной тебя берёшь, а не даёшь», строчки из моего стиха о счастье. Вот и получается, что для счастья не так много и надо. Мне хватает. Марина: Светлана, я благодарю Вас за откровенность и уделённое мне время. Светлана: Марина, и Вам огромное спасибо! 05.06.2020 ВАРИАЦИЯ НА ТЕМУ Состарились любимые пластинки: Менухин, Гершвин, Элла Фицджеральд. Хромой рояль оделся в паутинки. На антресолях спит фанерный альт. Винтажный граммофон совсем простужен - Хрипит, а музыки не выдаёт. Он никому давно уже не нужен, Стоит в углу - ждёт робко свой черёд. Здесь тишину ничто не потревожит. Застыло время... Замолчал квартет. Лишь иногда в ночи пробьёт до дрожи Твой в золочёной рамочке портрет, Где ты на девять лет меня моложе. Соколова Светлана Дорогие друзья, я предлагаю задать Светлане свой вопрос. Автор лучшего вопроса будет премирован 50-тью серябряными монетами.