Ищу Критика! Максим Приходский.
Ищу Критика!
12 сентября 2016
Максим Приходский.
Приветствую.
Клименко Дмитрий — «Жестокие ангелы»
Жестокие ангелы – божьи творенья с едва уловимой улыбкой,
Мистичной улыбкой Джоконды–видать, упражнялись, взирая портрет,
Уводят тебя они в мир пробуждённых фантазий и нежности зыбкой,
Сражённое сердце не знает, куда приведёт этот путаный след!
Пылают огни неподделанной страсти – по нужную сторону взгляда!
А там, по другую – задвинуты вовремя стены хрустального льда!
Жестокие ангелы мутного неба, посланцы далёкого ада,
Не ведая, мстящие небу живому, где им не бывать никогда!
Они твою душу зажарят на медленном пламени с видом невинным,
Они не хотят тебе зла, они просто играют с собою в тебя!
Им очень забавно смотреть, как ты тлеешь по дням,превращаясь в руины
Их тусклое пламя сменяется дымом, надежду туманом клубя...
Слова, что родились пылающим чувством, от них отражаются плавно
Слепит обаянье наивности милой, вуалью иронию скрыв,
Но сразу темнеют лучистые нимбы, как только ты скажешь о главном!
Жестокие ангелы ранят без крови, но тем тяжелее надрыв...
Уж лучше бы встретить залётного Дьявола, может и то безопасней?!
Там просто рискуешь, и кровь разгоняя, кипит сатанинская страсть!
В том есть исступленье – безбожно скользить перед дьявола чёрною пастью!
В экстазе безбашенном страх коротая – “когда же захлопнется пасть?”
Жестокие ангелы - сладкая карма, и коль напоролся однажды,
То либо навеки пропал, либо эта любовь свою цену нашла
В их мутное небо, как в мутную воду уже не погрузишься дважды,
И больше не примешь монетою чистой картонного взмахи крыла!
---------
Техническая сторона
Семистопный амфибрахий — это очень и очень длинная строка. Она в чём-то похожа на высокую башню из кубиков, шатающуюся и готовую рухнуть в любую минуту. Не поддержанную внутренними рифмами такую метрику сложно воспринимать как стихи, мой мозг требует больше своего рода опорных точек. Даже приноровившись к этому ритму, я всё равно чувствую, что легче улавливать смысл, если читаешь этот текст как прозу. Быть может, имеет смысл разбить строки этого стихотворения на две части — четыре и три стопы, соответственно, хоть тогда мы и получим холостые рифмы.
Жестокие ангелы - сладкая карма,
и коль напоролся однажды,
То либо навеки пропал, либо эта
любовь свою цену нашла...
Увы, не с каждой строкой это можно сделать. Что касается рифмы, то как набор созвучий в целом она неплоха: есть и фонетически приятные («плавно — главном»), и интересные лексически («безопасней — пастью»). Правда, «однажды — дважды» звучит весьма любительски, однако ввиду длины строк рифма получается разреженной, и её слышимость при декламации под вопросом, так что она навряд ли будет иметь сильное положительное или отрицательное воздействие.
* * *
Волки в овечьей шкуре зачастую намного опаснее свирепого дикого зверя. Эту опасность пытается нам показать автор, изображая жестоких ангелов, прекрасных и беспощадных манипуляторов. Нежность, страсть, любовь — всё это отсылает нас к тому, что речь всё-таки идёт о земных женщинах и земных чувствах. Художественные украшения из области метафизики призваны показать масштаб катастрофы — эти ангелы страшнее Дьявола.
Собственно, масштаб, пафос и эмоции здесь на очень высоком уровне — текст несколько раз «в экстазе безбашенном» бросает нас с холодных небес в пылающий ад, от нежности к детской, неосознаваемой жестокости. Даже при безупречном исполнении стихотворение, пытающееся создать такое высокое эстетическое напряжение, это напряжение, скорее всего, и потеряет, потому как иной читатель после строк «Жестокие ангелы мутного неба, посланцы далёкого ада, не ведая, мстящие небу живому, где им не бывать никогда!» решит, что это уже слишком, и продолжит чтение по инерции, просто пытаясь понять, что хочет сказать автор. Мне как читателю сложно оставаться эмоционально вовлечённым в поэзию, в которой так легко говорится о важных элементах мироздания. Если бы это был иронический, пародийный текст, тогда я бы прочитал его иначе, но иронии автора, если она есть, я почти не уловил — разве что «залётный Дьявол» заставил меня усмехнуться.
Вообще, если взглянуть за яркие декорации, то в стихотворении можно найти важные жизненные моменты, этим оно привлекает. Строфа, начинающаяся со строк «Слова, что родились пылающим чувством, от них отражаются плавно», хоть и весьма несовершенна, что-то колышет внутри, рисует знакомую ситуацию. Вывод, сделанный в финале, прост и ожидаем, но как-то невольно соглашаешься и понимающе киваешь. Что касается упомянутых несовершенств, то я, пожалуй, пойду прямо по тексту и укажу на некоторые.
...упражнялись, взирая портрет... — конечно же, взирая на портрет
Пылают огни неподделанной страсти – по нужную сторону взгляда! — во-первых, совершенно не вижу смысла употреблять здесь пароним «неподделанной» вместо «неподдельной», он вносит лишний смысловой шум. На самом деле, он хорошо ложится в размер, но это к вопросу о том, что форма подчиняет содержание. Во-вторых, две стороны взгляда — это как-то непросто для осознания. Взгляд не представляется мне некоей плоской гранью, поэтому мне кажется, что здесь нужно другое слово.
Жестокие ангелы мутного неба, посланцы далёкого ада,
Не ведая, мстящие небу живому, где им не бывать никогда! — что мы знаем о жестоких ангелах? Они божьи творенья, посланцы далёкого ада, мстят небу, где им, божьим твореньям, не бывать никогда. Я повторюсь, но, на мой взгляд, в этом образе сконцентрировано слишком много противоречивых вещей. Всё это можно обосновать, но в стихотворении этот образ просто подан как есть, и поэтому я как читатель на уровне ощущений не принимаю его.
...они просто играют с собою в тебя... — а вот эта фраза мне нравится. С одной стороны она тоже много в себе концентриует, но здесь нет посторонних, лишних сущностей. Ангел играет сам с собой в лирического героя, как ребёнок играет с игрушкой, представляя что-то в своей голове. Эта фраза гармонирует с одной из идей стихотворения.
Их тусклое пламя сменяется дымом, надежду туманом клубя... — получается, пламя сменяется дымом, который сменяется туманом, который клубит надежду? Здесь тоже слишком много превращений и действий, которые мне кажутся неважными и неинтересными.
Слепит обаянье наивности милой, вуалью иронию скрыв... — а в этой фразе слишком много взаимодействия чувств, художественность здесь приближается по уровню к «пурпурной прозе».
...залётного Дьявола... — а вот эта фраза мне показалась весьма забавной, и оттого требующей больше иронии в тексте, потому как сейчас она смотрится чужеродно.
...либо эта любовь свою цену нашла... — не могу осознать, что в этом контексте означает нахождение любовью своей цены. Она исчезла после этого? Превратилась в камень, в дым?
Что-то я, наверное, пропустил, но основные мои замечания к этому стихотворению названы: неустойчивая форма, кое-где подчинённое ей содержание, нарочито много художественных украшений, чувствуется, что не всем образам автор уделил должное внимание. В то же время, и потенциальная сила его, скрытая за ними, тоже чувствуется. Этому стихотворению, судя по датировке, около 10 лет, и, наверное, за это время слог автора сильно изменился, поэтому не уверен, что нужно делать какие-то выводы о том, над чем стоит поработать. Но надеюсь, что этот разбор принесёт пользу.
---------
Куксин Иван — «Рубашка»
Рубашка теряет со временем блеск,
Застирана гордость, становится тряпкой,
И память умчится под жалобный треск,
В руках нерадивой, небрежной хозяйки.
А было носили почти каждый день,
Пылинки сдували, почетная полка,
Теперь даже вспомнить красавицу лень,
А место ее занимает футболка.
Потертой рубашке не быть новой вновь,
И вряд ли кто будет опять ей гордиться,
А может отдать той, кто знает любовь,
И новую жизнь ей подарит, как жрица.
---------
Дорогие читатели, это будет не столько разбор, сколько беседа о творчестве, и работе с текстом я уделю совсем немного времени. Мне кажется, в данном случае полезнее будет именно беседа, в том числе, ваше мнение относительно сказанного мной.
Техническая сторона
С точки зрения метрики и рифмы здесь всё просто. Это четырёхстопный амфибрахий с довольно невзрачными рифмами. Созвучия либо грамматические («блеск — треск»), либо очень слабые фонетически («тряпкой — хозяйки»), либо просто банальные («вновь — любовь»). «Гордиться — жрица» тоже весьма заезженная формула, но она смотрится хорошо по сравнению с прочими. В общем, техническая сторона здесь невыразительная.
* * *
Задумка и сюжет этого стихотворения просты и очевидны — перед нами трагедия рубашки, чьи лучшие дни позади. Если смотреть на это стихотворение прямо, то ему не хватает напряжения, конфликта, который бы оправдал написание стихотворения. Мне не жалко рубашку, совсем. Параллель «рубашка — память/прошлое» не загорается для меня. Я не чувствую в этом стихотворении значимости. Но это не значит, что рубашка — это априори непоэтический материал. Нет, это могло бы быть интересное, игривое стихотворение для детей — но стихотворению не хватает красочности, проработанности «персонажей», антуража, игры. Это могло бы быть ироническое стихотворение, преувеличивающее значимость трагедии, исповедальный монолог забытой рубашки — но, увы, здесь всё серьёзно. В конце концов, не исключаю возможность написания стихотворения о рубашке с философским подтекстом, всякое бывает — но нет, я не увидел здесь каких-либо иносказаний, глубины.
Я не вправе говорить поэту, о чём стоит писать, а о чём нет. Многое в итоге будет зависеть от опыта, от наблюдательности и воображения, от литературных навыков. Это стихотворение, на мой взгляд, получилось неудачным — сильных сторон, увы, я не могу назвать. Но я сыграл немного не по правилам и позволил себе ознакомиться с другими произведениями автора. В некоторых из них что-то есть, отдельные неплохие слова, фразы. Конечно же, в них есть, к чему придраться, за что их поругать, но иногда простые строки о простых вещах ложатся на душу. В этом, пожалуй, ценность примитивизма (не путать с примитивностью), наивного литературного искусства. Поэтому я скажу так: индивидуальность автора — в простоте подачи. Там, где автор идёт по пути усложнения, где появляются философские и религиозные концепции, я вижу небрежности, неинтересные общепоэтические вещи. А там, где автор пишет как можно ближе к первоисточнику — жизни, где он фактически «нагой» (выражаюсь языком автора), порой есть необычный взгляд.
У автора, по моему мнению, есть выбор: окунуться в литературу с головой, впитывать множество специфических знаний и кропотливо работать над слогом или же быть проще, смотреть на вещи по-своему и отражать действительность в стихах так, как хочется. Прошу принимать это не как наставление, а просто как взгляд на творчество. Соглашаться или нет, делать выбор или не делать его вовсе — всё это, конечно же, остаётся за автором.
---------
