ПисьМО №V-ЯтЪ

 

Новая версия экс-Муму, о том, как произошло чудо – Герасим заговорил, но плохо, понимаешь…, а Муму в своё время вырос и окреп.

Действие в двух лицах:

Герасим – как некий государь.

Муму – как его заМУмученный народ.

 

Погода, понимаешь, хреновая.

Верная и неотступная собачка Муму, виляя хвостом, скачет вокруг своего хозяина Герасима.

Весенний ветер, свежими порывами, заглаживает взлохмаченную и растрёпанную причёску Муму.

Высоко в небе, со всех сторон, надвигаются серые и плотные облака, беспорядочно проглатывающие, редко оставшиеся пятнышки мирной лазури.

Тычась мордочкой в толстом слое пыли, носками прилипшая к кирзовым сапогам, Муму визжит что-то по-своему.

Хмельной Герасим, отвергая доверчивые приветствия Муму, пинается 48 размером. Деловито кружась по двору, он стервозно приговаривает:

- Не хулигань – вертихвостка! И так голова трещит, как вешний лёд.

- Хав, хав!- вновь отозвалась Муму.

- Опять хавать.Да сколько ж можно?Что я тебе–матушка Тереза, что ли?

- Хав, хав! – не отступает она.

- Какая там хавка! Да ещё после вчерашнего? День – как ночь. Да вообще – хватит канифолить мне мозги! – продолжает бубнить Герасим.

- Хав, хав! – невинно вмешалась Муму.

- Да ты не наглей – дворняга! Тебе и так сойдёт! Уж недолго осталось, и

всё тебе будет по вкусу,- злобно добавил Герасим.

- Хав, хав! – бодро не отстаёт та.

- Хорошо. Ковыляй за мной. Скоро нахлебаешься. Водочки полно. Тьфу

ты! В смысле – водички. Совсем запудрила мозги!

- Хав-хав! – не соглашается Муму.

- Да отстань ты! Думаешь – мне легче? Всё время сбиваешь с понтолыку, - резче гаркнул Герасим.

- Хав, хав! – не угомонится она.

- Да погоди ж ты – недоумок! Выучил двух слов, и думаешь – всё тебе

можно? Не видишь – голова раскалывается, и ты ещё тут, мельтешишь перед глазами, как таблица умножения. Лучше подскажи, где кирпич достать. Где я его теперь тебе выкопаю? Где? Если такая болтливая – говори!

- Хав?! Хав?! – недоумённо откликнулась та.

- Зараз. Зараз хаванина будет тебе... Супчик речной! Дошло?

- Хав, хав! – не сдаётся Муму.

- Отвяжись, в конце концов! Совсем очерствела собака. Слопала

вчерашний тормозок и хватает наглости, заново клянчить. Сначала в трактир махнём, а там – проясниться почём сегодня 100 грамм. Ясно? – откровенно выдал Герасим.

- Хав! Хав! – встревожилась Муму.

- Не волнуйся, тебе больше достанется – всё на халяву. Привыкла настырничать, прямо как бездомная, - продолжал отчитывать Герасим Муму.

Добравшись до ворот, Герасим вышел на улицу. С несмолкаемым лаем, Муму последовала за ним.

Сшибая комки взрыхленной и засохшей земли, Герасим угрюмо свернул к протёртому и засаленному крылечку, достойно преодолев, показавшихся кошмарными, минуты нежеланной прогулки. Муму неустанно рядом – как тень.

У входа в трактир, красуется броская вывеска – «БРЫНЗАловъ» – 24 часа.

Ступеньки затрещали. Крылечко задёргалось.

- Хав! Хав! – опасаясь, предупредила Муму.

- Стой здесь!Я кому сказал? Тебя только там не хватало!Так и норовишь

подводить меня. Попрошайка! - злобно огрызнулся Герасим.

- Хав! хав! - насильно согласилась Муму.

- Веди себя хорошо на прощание. Помнить буду, как родную тёщу. Даже

поставлю за тебя, если Бог даст РУБаксы. Поняла? – лицемерно обещал Герасим, строго и поучительно покачав растопыренным указательным пальцем.

- Хав-хав! – сомнительно откликнулась та.

- То-то!.. - лукаво добавил Герасим и скрылся за дверью, которая

захлопнулась резко, словно решётка мышеловки.

«Ни видать мне сегодня горбушки», - подумала Муму, затем рожками навострила ушки и смиренно замерла в ожидании своего хозяина. Но ждать ей, пришлось немыслимо долго.

Ветер задул с нарастающей силой, и Муму присела, затем, повертевшись несколько раз, она прилегла, и свернувшись калачиком, глубоко задумалась.

Крупные капли затарабанили по оцинкованной кровле, длинными очередями, будто с небес, из дырявого мешка посыпался горох. Но вскоре мешок залатали и, только недавно, стекающие с крыши игривые ручейки, невольно превратились в скудных каплях, которые ещё долго продолжали медленно падать - как слёзы интриганки Весны.

Муму, дождь не спугнул, а наоборот, расслабил. Она крепче скрутилась и, сомкнув глаза, глубоко размечталась о самом насущном – о еде.

В её реальных мыслях проплывали без конца реальные вещи:

«Белые облака в форме мисок, на которых парились пышные холмики перловой каши, риса... Откуда-то появилось июньское солнышко, свежим хлебом запахло, сухая конура выросла, косточек полная горсть...»

Внезапно громкий стук распахнул тяжёлую дверь, которая с размахом ударила Муму по рёбрам. Она отскочила в недоумении и уткнулась ошарашенными глазами в обагровевшем лицо Герасима. Цвет лица - Муму насторожил вдвойне.

- Хав!? Хав!? – встретила его Муму, как подобает.

- Му - МУКА! Так держать! Ни на шаг, без моего ведома. Эх ты -

глухомань! Заткни пасть! Что ты понимаешь в этой жизни? Да ни черта! Деревня сплошная! – язвительно бросил ей хозяин, вместо корочки хлеба.

- Хав, хав, хав, хав!..– соскучившись, весело подхватила она.

- Ты на кого голос поднимаешь!? Хавкать раз... раз... училась? ХАМкаешь

тут, понима-а-шь... Не ХАМ! А гам, гам! Да нет! Ядрёна вошь! То есть - гав, гав! Догнала? Нет. Пора. Пора списать тебя! К чёрту дружба! – зловредно лаял Герасим.

- Уже слу... слу... жить разучилась. В доску! Забыла - кто перед тобой? Вот – смотри! Это - Я. Я! Твой Хер... Хер... Херасим! Тьфу ты! Г! – значит. Поняла? – Г!

- Гав! – гав! – гав! – грустно прозвучал ответ Муму.

- Хавкай - хавкай! - уже не долго осталось тебе воздух глотать. Сейчас же

идём прямо на речку – там найдём, этот окаянный булыжник, и амба анекдоту!

- Гав! – покорно ответила Муму.

- Так держать! И только! За мной! Бегом! – заплетая язык, нагло

скомандовал Герасим и, пританцовывая, ринулся с места.

- Гав! – мрачно бросила она, и последовала за своим хозяином.

Плетясь по ухабам, и шатаясь, как разбуженный медведь, Герасим отчаянно матерился и, беспрерывно спотыкаясь, сокрушительно футболил размокшие комья, которые расходились во все стороны, мелкими камушками и дорожной грязью, беспрерывно закидывая Муму.

Прошло мало ли, много ли времени: вскоре Герасим и Муму благополучно добрались до берега пресловутой реки.

Лодка заранее ждала их, как неотъемлемое звено, прочно связующее действующие лица нашей небылицы.

Они дружно стали спускаться. Неожиданно Герасим поскользнулся и кувырком добрался первым до лодки.

- Гав?! Гав?! Гав?! – испуганно раздался голос Муму.

- Ты мне не хавкай! Это всё из-за тебя! Зверюга такая! Марш, скорее в

лодку!

- Гав! - кратко отозвалась Муму, и смело прыгнула в лодку.

Хватаясь руками о борт лодки и с трудом, настигнув кормы, Герасим грузно плюхнулся на мокрую лавочку, и нервно приналёг на вёсла.

- Гав-гав! – визгнула Муму, вытряхивая с себя, брызги холодной воды,

обильно разлетевшиеся, от беспорядочных размахов вёсел.

- Всё! Хватит! – ехидно рявкнул Герасим. - Для тебя и здесь океан!

Молись ДездеМОРДА, тебе пришёл капец!.. – гадко приговаривал он, пытаясь достать, заранее припасённый булыжник, но лодка упрямо закачалась и выбросила Герасима из своего чрева:

- Караул!!! Люди!!! Собаки!!! – закричал неистово Герасим, жадно хватая,

неуловимую воду руками:

- По-мо-ги-те!!! Лю-ю-ди!!! Му- му- му-у-у!!! По-мо-ги! Помоги дорогая!

Помоги моя милая! Помоги родная!

- Гав! – успела только выронить Муму и отчаянно бросилась в ледяную

воду - спасти любимого хозяина.

Герасим тут же смертельно вцепился в хвост, и Муму, всеми четырьмя лапами, и даже ушами, стала усердно грести к берегу:

- Давай - давай дорогая. Давай, давай моя хорошая, моя родная...

Муму сомкнув напряжённо челюсти, не отзывалась. Вытянув морду вперёд, она медленно приближалась к вожделённой цели.

Вскоре Герасим почувствовал, как его колени застревают в липком иле, но никак не решался выпустить хвост из рук.

Муму повернула голову и уверенно посмотрела Герасиму в глаза. Он отпустил хвост и, приподнявшись во весь свой могучий рост, раскатисто захохотал, забавно шлёпая ладонью взбаламученную воду, которая была ему чуть выше колен.

С берега, как неизменный поклонник, вертя дружелюбно хвостом, наблюдают за ним, два добрых и верных, пламенных, не моргающих глаза Муму:

- Гав, гав! - весело откликнулась она.

Герасим не может угомониться и беззаботно хохочет:

- Ха – ха – ха !..

Муму, радостно и преданно, подхватила:

- Гав – гав – гав!..

 

 

1999 год. Петру Дубовик