В концерте
Рампой цветной ослепляют подмостки,
Полнится гулом партера провал...
Пряча волненье, в наряде неброском
Вновь ты вступаешь на сцены овал.
Выгиб рояля... Скрещение взглядов
Часто случайной и праздной толпы...
Бурный успех тебе станет наградой,
Иль равнодушия ранят шипы?
Публика ждёт: что ты можешь‚ певица?
Ну-ка, искусство своё покажи!
Не потому ли чуть вздрогнут ресницы,
Да неприметно рука задрожит?
Кто до подобной додумался казни?
Что за блаженно-мучительный труд!
Одновременно — ликующий праздник
И постоянный безжалостный суд...
...Тихо рояль начинает признанье
Чьей-то безумно влюблённой души...
Голос твой льётся... И в лунном сиянье
Вижу я сад в полуночной тиши.
Скрипнув тихонько, открылась калитка;
Бледною тенью скользнув по стене,
Дева влюблённая в тёмной накидке
Тайно спешит на свиданье... ко мне!
Сердце забилось! Снимаю в волненье
С русой головки вишнёвую шаль...
Зал рукоплещет! Прощай, наважденье!..
Вновь колдовство затевает рояль...
...В звоне гитар нервно бьют кастаньеты.
Взгляд у испанки насмешлив и скор,
Поступь упруга, сверкают браслеты,
Веер свой тайный ведёт разговор...
Голос твой — сталь!.. Безрассудно бросаюсь
В омут безумно опасных страстей!
Ревность кипит! — и клинком поражаю
Сердце неверной подруги моей...
Что я наделал!.. Ан нет! Вот так штука!
Плачу, смеюсь, говорю невпопад...
Вновь обманула волшебница звука.
Только обманутый этому рад!
...Утро. Туманом окутались дали...
«Он виноват!» Сердце ранено вновь.
Как не понять этой жгучей печали
В пору, когда умирает любовь!..
Грустью томлюсь среди шумного бала,
В час, когда звёзды мерцание льют...
Да, несомненно, ты много страдала!
Ведь не страдавшие так не поют.
Сколько в сей жизни — и не понаслышке! —
Надо прочувствовать и передать.
Это немногим дано. Только, слышу,
Вновь ты поёшь! Я захвачен опять
И устремляюсь с Петраркой к Лауре,
С Данко лечу на лихом скакуне,
Гибну, кляня Лорелею средь бури...
В звуках всё это почудилось мне.
О эти звуки волнующе чистые!
В них глубина, естество, аромат,
Бури страстей, счастья выси лучистые,
В них обновленье души и ума!
Пусть ослепляют подмостки огнями,
Гулом тревожит партера провал,
Пусть! Лишь сильней вдохновения пламя!
И замирает в волнении зал!
