Лишние люди
Лишние люди
Сильны любовь и слава смертных дней,
И красота сильна. Но смерть сильней.
Д. Китс
Милена ехала в полупустом троллейбусе. Ночь не принесла ей заслуженного отдыха, но случилось это только по собственной вине. Нельзя было на ночь читать эту новеллу, несмотря на то, что автор новеллы один из её предпочитаемых и любимых авторов классической литературы. Хотя тема, раскрытая автором, всегда волновала Милену.
Причины к этому у неё были, настолько волнующие всю её жизнь, что долго скрываемая тайна, рвалась наружу, но сказать?... Сказать она не могла никому, однако если она, наконец, не выговорится и не откроет кому-либо душу свою, то сойдёт с ума.
Казалось бы, что прочитанная новелла, предлагала вариант для решения её душевной безысходности, но если бы это и было возможно, то уж точно не в стране её проживания. Или она чего-то не знала?
Милена прикрыла глаза. Воспоминания давили на неё вот уже много лет, не давая ей возможности принять нужное решение.
«Кто-то сказал, - вспомнила Милена, - что все мы имеем достаточно мужества, чтобы переносить несчастия других. Жаль, но у меня этого мужества не оказалось».
Ночью ей приснился сон. Будто бы, она ехала в троллейбусе на работу. Она смотрела на людей и вдруг поняла, что все эти люди, и она в их числе, есть будущие мертвецы, она едет с мертвецами (!), а они даже не подозревают и не задумываются над тем, что тело их бренно, что скоро оно исчезнет, превратится в прах. В какой-то момент тела пассажиров начали рассеиваться, распыляться, заполняя салон машины, ей стало трудно дышать,… но зазвонил будильник и Милена проснулась.
«Приснится же такое! Нельзя было читать на ночь эту новеллу!» - беспокойно подумала Милена.
- Конечная остановка! – сообщил водитель троллейбуса.
Работа, это было то единственное, что приносило Милене не только успокоение душе, но и ласкало взгляд. Ей нравилось всё то, что можно было отнести к прекрасному, будь то любое из видов искусства, музыки, природы или даже человека. Да, да человека! Она восхищалась красотой человеческой, независимо от пола и возраста. Для Милены красота была связана с чем-то неукротимым, вожделенным.
Может быть, именно поэтому ей было невыносимо видеть неполноценных людей, то ли по причине природы, наградившей их уродством, то ли по причине их же пагубных страстей. В душе её смешивались чувства жалости к ним и в тоже время брезгливости. Ей страшно было бы дотронуться до таких людей, ей казалось, что часть их ненужности в них самих, может перекинуться и на неё.
Такие люди, как выразился один из писателей, «лишенные моральных ориентиров, малообразованные и несчастные, ставшие лишними обществу и ненужными самим себе, пытаются забыться в наркотиках и алкоголе».
Однако есть и ещё одна категория людей, по мнению Милены, которая не менее тягостна для других и на этот раз, не только для общества, а, прежде всего, для неё лично. Именно это и принесло ей на годы душевные терзания и вину, за содеянное.
Воспоминания давили на психику Милены. С ней происходило тоже, что и с ныряльщиками за жемчугом. Чем глубже она погружалась в воспоминания, тем тяжелее было дышать.
Оранжерея, где работала Милена, приносила ей то необходимое спокойствие и душевное равновесие, в котором она так нуждалась. Главными героями оранжереи были цветы. После окончания Университета, она стала главным ботаником и руководителем этой оранжереи.
Милена была убеждена, что музыка, особенно классическая, придаёт всем цветам силу роста и многоцветия, поэтому в оранжерее всегда звучала тихая музыка. Музыка – это сестра живописи, и в доказательство этому, были сами художники, часто посещавшие их оранжерею, пытаясь передать красоту и буйство красок на свои полотна.
Коллеги потешались над Миленой, говорили, что в её случае «так любить цветы – это болезнь». Они часто замечали, как Милена что-то тихо нашёптывает цветам, ухаживая за ними, но самое удивительное для коллег было то, что растения, казалось бы, уже погибшие, неожиданно начинали «приходить в себя» после «нежностей» Милены.
Фраза, вроде бы клише, «красота – спасёт мир», было всего лишь изречением, но в данном, конкретном случае, оно имело своё подтверждение. Цветы этой оранжереи участвовали во всех конкурсных выставках и всегда получали первые премии.
*****
С тех мрачных для Милены событий прошло уже 10 лет, но до сих пор единственным другом Милены, был её дневник, которому она могла поведать все тайны жизни своей и весь спектр душевных переживаний, хотя она давно уже не посвящала его в свои тайны. Наверное, потому, что дневник не мог быть ей советчиком, а только своего рода - «ящиком Пандоры», куда она складывала все свои тайны, ключ же от него хранился в её сердце. Ей хотелось иметь своего доброго и отзывчивого живого друга, который просто смог бы выслушать её и посоветовать, как жить дальше.
У Милены когда-то был такой живой друг, ею была бабушка, но вот уже пять лет, как её не стало. Однажды, кто-то спросил Милену словами из новеллы – «А вы не боитесь смерти?» - и также, словами новеллы, она ответила – «Конечно, боюсь... Но еще больше я боюсь жизни...».
Милена действительно боялась встретиться со своим прошлым вживую, хотя она точно и не знала, жив ли ещё тот от которого она, по доброй воле, отказалась.
Каждый вечер, приходя домой, Милена, поужинав, садилась за стол, брала свой дневник и, перечитывая его, уже в сотый раз, пыталась понять и оценить степень виновности своего поступка.
Свет в комнате Милена не включала. Она любила писать при свечах. Ей казалось, что электричество слишком ярко освещает её прошлое в дневнике, а Милене нужна была тайна сокрытия воспоминаний, да и думалось спокойней при свечах. Милена открыла дневник и стала перечитывать.
«13 июля
Мне было всего 15 лет, когда моя мама отправила меня в деревню к бабушке. Почти каждый год на летние каникулы меня отправляли к бабушке, не только затем, чтобы помочь ей консервировать овощные и фруктовые запасы на зиму для всей семьи, но и как говорила мама – «чтобы отдохнуть друг от друга».
Моя мама по профессии дизайнер-модельер, поэтому её работа требовала от неё полной отдачи сил и времени. На меня у неё времени почти не оставалось, зато ещё с детства меня приучили видеть, понимать и принимать всё прекрасное. Иногда, когда я ещё не ходила в школу, мама брала меня с собой в поездки не только по стране, связанные с её работой, но и за рубеж.
Бабушка оставалась моим единственным другом, которому я могла поведать всё, что происходило со мной в школе, о своих желаниях и мечтах. Вот и в это лето я сообщила бабушке, что меня приглашают в клуб на танцы.
- Кто тебя пригласил? – озабоченно спросила бабуля, потому как она знала, что я ещё ни разу не ходила на танцы в клуб ни в деревне, ни дома в городе, где я проживала с родителями.
- Меня пригласила Лера, ты её знаешь и ещё она сказала, что хочет познакомить меня со своими друзьями, один из которых, сын хозяина фермы, что разводит породистых лошадей, - отрапортовала я, улыбаясь, - он тоже приехал на каникулы из города и зовут его Костик, так сказала Лера.
- Девочка моя, Леру я знаю хорошо и ничего плохого о ней сказать не могу, хоть она и старше тебя на один год.
- Подумаешь, один год! Мне тоже скоро исполнится 16 лет, - задорно парировала я.
- Но дело не в ней, а в сыне хозяина фермы, - забеспокоилась бабушка. - О нём ходят разные и не совсем хорошие слухи, к тому же ему уже 18 лет.
- Ну, что ты, бабуля, успокойся! А то ты не знаешь любителей распускать деревенские слухи! К тому же в клубе я буду не одна, а с хорошей девочкой Лера, как ты о ней сказала.
- Ну, ладно! Только давай договоримся, что ты придёшь не позже 22.00 часов и будешь мне изредка названивать, чтоб я не волновалась.
- Да, бабуля! Всё сделаю, как ты сказала, и я очень люблю тебя!»
Милена закрыла дневник, Каждый раз, когда она доходила до этого места в дневнике, пламя свечей начинало трепетать.
- Мистика какая-то, - вслух произнесла Милена. – Значит, на сегодня, сеанс воспоминаний завершён.
Назавтра Милена уже не стала читать дневник с самого начала, как это делала раньше, а только с того места, где вчера его закрыла. Свечи горели ровно, освещая исписанные страницы.
«Клуб сверкал гирляндами цветных огней, а из широко открытых дверей выплёскивалась музыка. Когда мы с Лерой подошли к входу в клуб, нас уже ждали друзья Леры. Одного из них я хорошо знала ещё с детства, это был Денис, сосед бабушки, а второго представила Лера.
- Знакомься, это Костик, о котором я тебе говорила.
Я протянула руку, назвав своё имя.
- Костик, - ответил он и добавил – приятно познакомиться с такой красивой девушкой.
Меня не смутил комплимент, потому как, я слышала такие слова с самого детства много раз и на меня они уже не производили никакого впечатления. Я вот такая!... и другой у мамы нет!
Я была впервые в клубе на танцах. Сказать, чтобы всё то, что я видела, мне понравилось – я не могу, поэтому я рада была, когда Костик спросил нас, не хотим ли мы уйти из клуба. Взамен он предложил поехать на конюшни его отца.
- Ты когда-нибудь ездила верхом на лошади? – спросил меня Костик, - если нет, то у тебя есть уникальная возможность сделать это, - добавил он, улыбаясь.
Конечно, я никогда не ездила верхом на лошадках, разве что на пони, когда была маленькая, о чём я ему и сказала.
На конюшни мы приехали на машине Костика. Я сразу же попросила его показать мне лошадок. Мне очень понравились эти красивые и, как мне показалось, гордые животные. Сесть верхом на лошадку, как предложил Костик, я всё-таки не решилась, но я давала им кусочки сахара и гладила их по мордочкам.
Рядом с конюшней находилась небольшая терраса, куда нас и пригласил Костик. К нашему удивлению на террасе уже был накрыт стол, будто бы кто-то знал, что мы приедем.
- Не удивляйтесь, - сказал Костик, - это традиция, заведённая моим отцом. К нам часто приезжают и неожиданные гости, которые уже не раз здесь бывали, даже когда моего отца нет на конюшнях. Они просто с ним созваниваются по телефону и сообщают, что приедут. Именно поэтому отец дал распоряжения работникам конюшен, чтобы стол был всегда накрыт для приезжающих, всем необходимым для отдыха. Как видите на столе только фрукты и охлаждающие напитки.
Несмотря на «традицию», как сказал Костик, нам было приятно присесть за этот красиво накрытый стол, пусть даже не для нас. Когда мы сели за стол, Костик куда-то отлучился. Вернулся он с кувшином какого-то напитка.
- Ребята, поскольку девушки впервые пожаловали ко мне в гости, я предлагаю пригубить за знакомство из этого чудесного напитка.
- Что это за «напиток»? - спросили мы с Лерой.
- Не волнуйтесь, девочки! Это наше фруктовое домашнее вино, оно вкусное и не крепкое, почти, как компот, – улыбаясь, успокаивал нас Костик.
Вино действительно оказалось не крепким и очень вкусным, полусладким с малиновым вкусом.
Костик включил портативный магнитофон. Красивая, не шумная, как в клубе, музыка, тёплый летний вечер, тихое ржание лошадок, переносил меня в какой-то другой, когда-то утерянный мною мир. Мама мне всегда говорила, что я «не из мира сего» и убеждала меня, что надо быть практичней и жёстче, иначе я не смогу противопоставить себя этой сложной и часто непредсказуемой жизни.
Костик предложил, ранее мне неизвестную игру, – «в бутылочку». Денис засмеялся, а я спросила, что это за игра. Костик сказал, что об этой игре ему рассказал его отец. Они играли в неё, когда были студентами. Суть игры состояла в том, что пустую бутылку надо положить на пол, а один из игроков вращает эту бутылку. Тот на кого «покажет» горлышко остановившейся бутылки, должен выбрать одного из игроков для поцелуя. После этого «целованный» продолжает игру с тем же условием.
Все согласились на эту игру, хотя я сомневалась, потому как, ещё ни разу не целовалась с мальчиком.
Первым выпало крутить бутылку Денису. Горлышко бутылки «указало» на Леру, значит, Лера должна была выбрать кого-либо из нас троих для поцелуя. Я так поняла, что поскольку это игра, то и поцелуи должны быть «игрушечными», то-есть она могла поцеловать и меня в щёчку, но Лера выбрала Дениса. После обоюдного поцелуя, Денису опять выпала «удача» крутить бутылку, но на этот раз горлышко «указало» на Костика. Костик выбрал меня. Мне нравился Костик, но не на столько, чтобы я стала с ним целоваться и я показала на свою щёчку.
- Нееее! Так не пойдёт! Целоваться надо по всем правилам поцелуя, - не согласился Костик.
- Но я не знаю правил! … и пока знать их не хочу! – ответила я возмущённо.
- Хорошо! – сказал Костик, смеясь, – раз ты отказываешься, значит, на тебя налагается штраф и ты должна съесть это волшебное яблоко, которое научит тебя искусству поцелуя.
Я рассмеялась и, обрадовавшись такому «наказанию», взяла из рук Костика очень красивое и большое яблоко.
Игра продолжалась. Я уже не помню, когда и в какой момент, я почувствовала тепло, разливающееся по всему моему телу и ощущения, которые меня никогда до сих пор не посещали. Моё внимание к игре рассеялось, когда я услышала, - « Милена, твой выбор! …горлышко указало на тебя!». Я ничего не ответила, но протянутая ко мне рука Костика, указала мне мой выбор.
- Видишь, милая Милена, я же тебе говорил, что это яблоко волшебное, волшебное, волшебное… - повторял он, целуя меня.
Проснулась я на сеновале. Одна. Ржание лошадей напомнило мне, где я. Больше всего я обеспокоилась тем, что не выполнила обещания, данного бабушке не только звонить ей, но и явиться домой ещё вчера вечером. Сумочка моя лежала рядом. Взяв телефон в руки, я увидела, что он отключён, чего я сделать не могла.
Телефон задрожал в моей руке, когда на моё «Алло!», я услышала голос бабушки.
- Слава Богу, жива! Ничего не говори, но немедленно возвращайся домой!
- Бабуля, я… - хотела объяснить бабушке, где я нахожусь, но она будто, прочитав мои мысли, прервала меня.
- Я знаю, где ты и что с тобой. Мне всё рассказала Лера. Возвращайся, поговорим дома, жду!»
*****
Милена закрыла дневник. Этот день и его последствия Милена помнила до мельчайших подробностей, хотя прошли годы. Когда она спустилась с сеновала вниз, что был над одной из конюшен, солнце уже поднялось над горизонтом, но утренняя свежесть ещё обволакивала её прохладой. Вокруг не было ни души. Только негромкое ржание лошадок убедило её в том, что всё это ей не приснилось. Она направилась к террасе, надеясь встретиться со своими друзьями, но и на террасе никого не было, хотя на столе, как и вчера, были фрукты и напитки. Милена села за стол. Ей было обидно, что все её бросили, даже Лера. Как же она доберётся домой, думала она.
Её одиночество было прервано, остановившейся у террасы двуколкой. С двуколки соскочил молодой парень и подошёл к Милене.
« Вас зовут Милена?» – спросил он. « Да!» - ответила Милена, но спросила парня кто он и что он хочет? Парень сказал, что сын хозяина Костик, попросил его отвезти её домой к бабушке. На вопрос Милены, «а где же сам Костик?», тот ответил, что Костик и его друзья уехали ещё затемно, потому как сын хозяина должен был срочно вернуться к отцу в город. «А вас они будить не хотели, так как Вы крепко спали», - завершил свой отчёт парень, оказавшийся одним из конюхов этой конюшни.
«Я уверена, что у Костика были и ещё более веские причины не будить меня» - подумала с обидой Милена.
*****
« 14 июля
Бабушка уже стояла у калитки, когда двуколка подъехала к дому. Она просто обняла меня за плечи и молча увела в дом. После лёгкого завтрака, бабуля вдруг огорошила меня словами.
- Я уже говорила с нашим участковым и ждала только тебя, чтобы мы вместе пошли к нему и подали заявление на Костика, хотя я и не сказала ему пока, всей правды.
- Бабуля! О чём ты говоришь?! Что такого сделал Костик, за что он должен отвечать?! Какая еще, правда?!
- Господи! Вот ты и ответила на все мои вопросы. Я - то думала, что ты всё знаешь, но ты лишь подтвердила мои сомнения в твоей причастности к тому, как (!) он воспользовался твоей невинностью.
- О чём ты, бабуля?!
- Мне всё рассказала Лера. Я не спала всю ночь, ожидая от тебя звонка, но твой телефон был отключён, чего, я знаю, ты никогда не делаешь. Номера телефонов твоих друзей я не знала. Уже к утру я услышала, что подъехала машина к дому Дениса. Из машины вышли Денис и Лера. Машина сразу же уехала. Я бросилась к твоим друзьям, чтобы узнать, где ты и что с тобой. Денис сразу отказался говорить со мной, а Лера согласилась зайти в дом и рассказать, где вы были и что делали. Лера была какая-то не такая, как всегда. Вместо радостной и ласковой девочки, передо мной стояла незнакомая мне постаревшая девушка.
- Рассказ Леры поверг меня в состояние беспомощности, – продолжала взволнованно говорить бабушка. - Она рассказала мне об игре, в которую вы играли и о том, что ты не хотела ни с кем целоваться. Тогда Костик предложил тебе яблоко, которое, якобы, научит тебя этому. Ты взяла это яблоко и съела его, пока вы играли дальше в эту игру.
- Да, это правда, бабуля! Но что же в этом плохого?
- Казалось бы, ничего! Так думала и Лера, пока ты вдруг не подошла к Костику и стала его целовать, и вести себя так, как не подобает невинной девушке. Лера пыталась тебя образумить, зная, что ты не такая, но ты, как безумная продолжала ласкать и целовать Костика. Потом Костик куда-то увёл тебя и больше они тебя не видели.
- Да, я помню, что мне вдруг захотелось поцеловать его, когда горлышко бутылки дало мне право выбора. И я подумала тогда, что яблоко и вправду волшебное. Потом мы катались на лошадях, кормили их сеном, и я была очень счастлива.
- Бедная, моя девочка! Лера рассказала мне и об этом «волшебном яблоке»!
Предчувствуя недоброе, я и хотела, и боялась услышать правду.
- Когда ты начала целовать и миловать Костика, - продолжала бабуля, - Денис снимал всё это на телефон. Лера возмутилась и просила его прекратить съёмку, но Костик приказал (именно приказал!) ему не останавливаться и Денис его послушал. Когда Костик увёл тебя куда-то, Лера потребовала от Дениса объяснений. Она обвинила его в предательстве, потому как они с тобой дружили ещё с детства, а Костик недавно появился в наших краях.
Тогда Денис рассказал ей правду. Он начал с того, что боится Костика, потому что тот может привлечь его, Дениса, как соучастника. Денис сказал, что Костик не впервой привозит на конюшню девушек для развлечения. Однажды Костик пригласил Дениса на вечеринку и попросил его снимать на телефон сцену с «волшебным яблоком». Денис, не подозревая подвоха, согласился. Он и представить себе не мог, зачем это нужно Костику. Понял он это только тогда, когда Костик сказал, что одна из девушек, хочет подать на него в суд за надругательство над ней. «Никакого никогда надругательства ни над кем не было. Девушки сами, по доброй воле шли в мои объятия, ты сам это видел и даже снимал на фотик», - пытался убедить Дениса Костик. Он потребовал, чтобы Денис подтвердил его невиновность в суде, если до этого дойдёт дело, тем более, что девушка может доказать присутствие Дениса при съёмке. Потом Денис добавил, что суда всё-таки не было, потому что вмешался отец Костика.
- Хорошо, бабуля! Но причём здесь «волшебное яблоко»?
- Вот оно-то и причём! А вернее всего не само яблоко, а хозяин этого яблока. Ни одна из девушек, которых приглашал к себе Костик, не знала, что это НЕ волшебное яблоко, а самое обычное садовое, но превращённое извращённым умом его хозяина - в орудие подлости. Костик заранее готовился к подобным встречам с девушками. Не менее чем за сутки он вводил в яблоко раствор конского возбудителя, которое применял его отец при случке лошадей. Так примерно понял Денис, когда Костик в какой-то день предложил и Денису участвовать в развлечениях с девушками, раскрыв при этом секрет «волшебного яблока».
- Нет, бабуля, НЕТ! Этого не может быть!
- Это легко проверить, если ты не возражаешь, - сказала бабушка, - мы уже сегодня можем поехать в районную поликлинику, чтоб избежать в деревне сплетен, зайдём к гинекологу и сдадим кровь на анализ, который подтвердит или опровергнет мои предположения. Согласна?
- Конечно, согласна! – убеждённая в своей правоте, я согласилась».
«17 июля
Я осталась дома, бабушка сама поехала за результатами анализов. Так она решила! Я не возражала, потому как, мы с Лерой решили пойти на речку поплавать. Когда бабушка вернулась из района вечером, я была уже дома.
- Бабуля, родненькая, я так тебя ждала! Ну, рассказывай скорее, я была права и всё в порядке?
- Милая моя девочка, я так устала, что давай мы поужинаем и поговорим завтра, потому как, я неважно себя чувствую.
Я смотрела на бабулю и поняла, что она не преувеличивает. Я знала, что у неё часто нарушается давление и не стала настаивать на разговорах. «Утро вечера мудренее» - решила я.
Утром, позавтракав, бабуля поведала мне о своей поездке в район.
- К сожалению, я ни чем порадовать тебя не могу. Что касается меня, то я остаюсь при своём мнении, подать в суд на Костика, потому что это редкостный негодник.
- Но в чём дело?! - вскричала я.
- Ну, что касается «волшебного яблока», то Денис не обманул. Кроме «конского возбудителя» у тебя в крови нашли ещё и клофелин, именно поэтому ты ничего и не помнишь, что реально с тобой происходило.
- А что это бабуля?
- У меня спрашиваешь?! Да я и сама толком не поняла, что это за медикамент. Врач что-то объясняла мне, но из всего сказанного я поняла, что ваш Костик есть редкий проходимец и развратник. И дай Бог, чтоб для тебя это обернулось лишь потерей девственности.
- Что ты говоришь, бабуля?! Как же мне теперь жить?! Что я скажу родителям?!
- Что скажешь?...Не уберегла, не уберегла внученьку, - заплакала горько бабуля.
Я испугалась не только за себя, но и за бабушку. Она была моим единственным другом.
- Бабуля, бабуля давай успокоимся и подумаем, что делать нам дальше, - сквозь слёзы упрашивала я бабушку».
*****
Милена помнила, что она оставалась у бабушки до конца лета. Больше на танцы она не ходила, а помогала с консервированием овощей и фруктов на предстоящую зиму. К ним часто приходила Лера. Милена вместе с Лерой планировала свой отдых. Они вместе ходили в лес за грибами, на речку, катались на велосипедах и даже ездили в район. Костик больше в деревне не появлялся.
Хотя, по просьбе Милены, бабушка не подала заявление на Костика участковому, к ним в дом, примерно через неделю после всего происшедшего, явился отец Костика. Откуда он узнал о том, что на его сына хотят подать в суд, бабушка могла только догадываться. «Это был, точно, участковый, это он сообщил хозяину конюшен о возможном заявлении» - с уверенностью заявила бабушка.
На все вопросы отца Костика, бабушка ответила, молча положив на стол результаты анализов крови Милены и заключение гинеколога, подтверждающие виновность его сына. Она не стала с ним разговаривать, хотя он и пытался в чём-то убеждать бабушку, а просила никогда больше не приходить к ним в дом.
«28 августа
Вот и пришла расплата за утерянную невинность! Лера настаивала, чтобы я обратилась к врачу из-за плохого самочувствия. Не желая волновать бабулю, мы сами поехали в районную поликлинику к терапевту, но врач посоветовала обратиться к гинекологу…. Как, кстати, я вспомнила слова из Пушкина!… «ещё одно, последнее сказанье - и летопись окончена моя!» Да, летопись наивной и глупой девочки – закончена, как и жизнь моя. Я не хочу больше жить! Прощай, дневник! Прости меня, бабуля!...»
Дневник лежал на столе раскрытым, когда в комнату Милены вошла бабушка, чтобы позвать её к обеду. Милена лежала на диване, и казалось, спала. Бабушка удивилась раннему отдыху внучки, попыталась разбудить её, но та не отвечала ни на какие призывы. Тогда она бросилась к телефону, чтоб позвонить в скорую помощь и, неожиданно, увидела на столе раскрытый дневник Милены, которого ранее она никогда не видела. Кроме этого, она заметила пустую упаковку от своих таблеток, понижающих давление. Бабушка всё поняла! До приезда «скорой», она своими, известными ей методами, старалась привести Милену в чувство.
В больнице скорой помощи, бабушке сообщили, что Милене уже ничего не угрожает и что, благодаря малому сроку беременности девушки, ребёнок тоже вне опасности. От такой новости врачам пришлось и бабушке оказывать необходимую медицинскую помощь.
*****
Милена хорошо помнила день возвращения из больницы в дом бабушки. Она не знала, что делать и как жить дальше. Из всех её чувств остались только смесь отчаяния и замешательства. Ей казалось, что рухнул весь её мир, мир девичьей беззаботности, мир надежд на красивую и интересную жизнь.
Ещё в больнице одна из сестричек посоветовала ей сделать аборт, но врач категорически воспротивилась этому. Она вызвала бабушку и объяснила ей, что Милене абсолютно запрещён аборт, потому как, у неё отрицательный резус-фактор крови. «Скорее всего, у неё это будет единственный шанс иметь здорового ребёнка за всю её жизнь и то под наблюдением врачей», - убеждала она бабушку.
Середина сентября. Осень вступила в свои права, но Милена и не думала возвращаться в город. Она твёрдо решила остаться у бабушки в деревне и продолжить учёбу в лицее районного центра, на вечернем отделении. О своём решении, остаться жить у бабушки, Милена уведомила свою мать, объяснив это тем, что бабушка больна, и за ней некому ухаживать. Мать Милены нисколько не возражала, а даже обрадовалась, потому что «мне всё равно предстоит работа за рубежом почти на год и у бабушки тебе будет лучше», - резюмировала мать Милены.
«15 марта
Прошло восемь месяцев после вердикта врачей. Ранняя весна привнесла в моё депрессивное состояние некоторую разрядку. Я и без того старалась сама находить равновесие, заставляя свой внутренний голос проснуться, включить мозг и заставить себя, если не принять, то хотя бы по взрослому осознать случившееся. Моё шестнадцатилетние мы отпраздновали в узком семейном кругу. Я, бабушка и, ещё не родившийся, отпрыск моей наивности.
Однако фортуна продолжала свои испытания не только с моим телом, но и с моей психикой. Я постоянно наблюдалась в районной поликлинике, куда меня всегда сопровождала бабушка. На этот раз, выйдя из поликлиники, она попросила меня посидеть с ней во дворе. Мне показалось, что она бледна и как-то тяжело дышит. Я, обеспокоившись, согласилась. Мы долго сидели молча, пока бабушка не взяла мою руку в свою.
- Милая ты моя, Мила…- начала она с дрожью в голосе, - как говорят – беда не приходит одна. Врач сказала мне, что у твоего будущего ребёнка могут быть проблемы. Они подозревали это давно, но теперь убеждены, что существуют, как они сказали, «внутриутробные пороки развития плода». Я спросила у них, что это значит, они не стали мне объяснять детали, но сказали, что «ребёнок может родиться не похожим на других здоровых детей».
- Что это значит, бабуля?! Что родится урод?!
- Не знаю, дочка, не знаю… и почему сразу – урод? Может быть не так всё страшно…Главное, не волнуйся! Справимся!
Зато я теперь всё знала! Удивительное спокойствие снизошло на меня! Вся моя жизнь пошла наперекосяк, после встречи с Костиком. Мало того, что надо мной надругались, но меня ещё и заставили вынашивать плод этого насильника! Да, я была послушной девочкой, но - СТОП! ХВАТИТ! – сказала я себе! Вы все хотели этого ребёнка? Хотели! Так получайте его, берите, растите, любите! И назовите его – «Эппл», в «честь» отца, что был без чести и совести. Я выполнила все ваши условия, теперь, моя очередь!»
*****
Лера с удивлённой радостью смотрела на Милену. Не могла ничего понять и бабушка. Казалось бы, страшное известие об аномальном развитии плода должно было бы испугать Милену, но известие это, напротив, подействовало на неё оздоравливающе. На вопросы, что с ней (?), она только улыбалась и убеждала бабушку и Леру, что с ней всё в порядке, «а скоро вообще всё будет прекрасно!». В какой-то момент бабушка обеспокоилась за психику Милены, но, несмотря на беременность и перепады в настроении, Милена училась хорошо и не пропустила ни одного занятия в лицее.
Жаркое не по-весеннему солнце, проникало в палату родильного отделения через широкие окна. Милена лежала на кровати и смотрела в потолок. Несмотря на физическое облегчение после родов, и её радужное настроение последних двух недель, которому так удивлялись бабушка и Лера, тоже куда-то исчезло.
«Ну, вот и всё! Как говориться – не было бы счастья, так несчастье помогло! – рассуждала сама с собой Милена. – Я не готова была стать матерью в 16 лет, но Фортуна сжалилась надо мной и преподнесла мне этот, пусть печальный, но сюрприз. Теперь очередь Фортуны заботиться обо всех тех, кому она «улыбнулась».
В комнате, в которую привезли Милену после родов, было всего две кровати и кроме неё здесь никого не было.
Через некоторое время к Милене пришел врач. Деликатно присев на край постели, и с минуту помолчав, врач сказал:
- Мне очень жаль, но Ваш ребенок родился инвалидом.
- Я знаю! Меня предупреждали о возможном варианте ещё, когда я наблюдалась, в районной поликлинике. Только я не понимаю, почему я одна в палате, разве нет других рожениц? Даже поговорить не с кем!
Врач удивился спокойствию Милены, но на вопрос ответил.
- Именно потому Вы и находитесь в отдельной палате, чтобы не травмировать Вас морально, когда Вам принесут на кормление Вашего ребёнка, так не похожего на других новорождённых, хотя это будет не сегодня и не завтра, - добавил врач.
- Вы правы, этого не будет ни сегодня, ни завтра… и никогда.
- Простите, Вы, что отказываетесь от ребёнка, даже не взглянув на него? – обеспокоенно спросил врач. – Всё может быть не так ужасно при надлежащем уходе и заботе.
- Да, я отказываюсь, но если ребёнку нужен родитель, то я могу дать адрес его отца.
Врач вышел, не проронив ни слова.
*****
Прошли годы. Мать Милены так и не вернулась в страну, «заблудившись» где-то в «зарубежьях». Отец стал единственной опорой Милены и её другом, но рассказать ему о том, что произошло с ней в деревне у бабушки, она никак не решалась. Это осталось только её тайной и тайной бабушки, которую она унесла с собой в мир иной.
Однажды в оранжерею пришёл заказ на закупку рассады для цветов в детский дом инвалидов от рождения. Оплачивал эту закупку один из местных спонсоров. Заказ был большой, и Милене стало интересно, кто же этот «цветочный добряк»? На этот раз Милена сама решила сопровождать груз в детский дом, чтобы лично поблагодарить заказчика за такой крупный для оранжереи заказ. К сожалению, Милене не удалось познакомиться с самим заказчиком, поскольку за разгрузкой наблюдал управляющий заказчика. Лицо управляющего ей показалось знакомым, но где она могла его видеть, она не помнила.
Милена впервые пришла в подобное заведение. Пока шла разгрузка, к Милене подошла заведующая детским домом, выразила ей благодарность за «великолепный подбор цветов для нашего двора» и пригласила её зайти в дом и познакомиться с персоналом.
- К тому же у меня к Вам есть просьба, - добавила она. - Мне сказали, что Вы ещё и прекрасный природный дизайнер, поэтому я хотела бы просить Вас помочь нам создать именно природный стиль нашего двора, чтобы нашим детям это было бы в радость. Пусть у нас здесь будут и водопадики, и небольшой грот… да, что это я Вам говорю, - засмущалась она, улыбаясь, - Вы всё это лучше меня знаете.
- Предложение неожиданное и мне надо подумать, - сказала Милена.
- Дело в том, что за последние полгода у нас появился очень добрый покровитель. Именно он посоветовал Вас, как лучшего природного дизайнера. И не волнуйтесь, спонсор уведомил нас, что он расплатится за все работы, произведённые в нашем детском доме.
- Кто он и откуда он меня может знать?
- Я не знаю, кто он, потому что я общаюсь только с его управляющим, а что касается Вас, то это не удивительно – о Вашей оранжерее знает не только наш город.
После знакомства с персоналом, Милене предложили познакомиться и с условиями жизни приютских детей. Неожиданное предложение застало Милену врасплох. Отказаться? Её не поймут… Согласиться? Милена всегда с содроганием вспоминала своё недавнее прошлое. Она и винила и оправдывала себя одновременно за отказ от новорождённого. Она не знает не только, как он выглядел тогда, но она даже не знает, жив ли он ещё. Единственное, что ей удалось узнать окольными путями у одной из сестричек роддома, что ребёнок, родившийся у неё, имеет (имел?) синдром Эдвардса. «Не волнуйся, - успокаивала её сестричка, - такие дети не живут долго. Ты бы всё равно ничем не смогла бы ему помочь».
«Смотреть или не смотреть!» - спасла Милену, вдруг открывшаяся, дверь одной из детских спален. В коридор начали выходить дети, как объяснила заведующая, с синдромом ДЦП (детский церебральный паралич). Их нянечки вели в столовую.
Милена смотрела на этих несчастных детей и её душила жалость от собственной беспомощности.
- У вас в интернате дети только с этой болезнью или есть и другие? – спросила Милена, испугавшись своего вопроса. – «А вдруг она спросит, почему меня это интересует?»
- Да, у нас есть дети-инвалиды с различными синдромами. Однако, что касается ДЦП, то, как утверждают врачи, специалисты именно этого профиля, что дети с синдромом ДЦП – это грех современной медицины. Дети могли бы быть спасены, если бы им вовремя оказывали необходимую помощь и не давали бы родителям ошибочные советы. К сожалению, именно это и заставляет родителей отказываться от таких детей. Как сказал мне один знакомый врач в этой области, есть мнение, что Леонардо да Винчи с детства страдал одной из разновидностей ДЦП, нетяжелая форма. Он хромал на правую ногу и не мог полноценно пользоваться правой рукой, потому и писал, и рисовал левой. Но, несмотря на это, родители Леонардо не отказались от него
Милена почувствовала, что ей не хватает воздуха, и она попросила заведующую выйти с ней во двор. Машины были уже разгружены и рабочие оранжереи ждали только Милену, чтоб сообщить ей, что всё сделано! Милена дала «отбой» рабочим, а сама присела на скамью.
- Я согласна заняться природным дизайном вашего двора, - сказала она, стоявшей рядом заведующей.
- Спасибо Вам огромное! Вы внесёте капельку радости в невесёлый детский мир. Отдыхайте, а я пойду и сообщу эту радостную весть для нас, ещё не уехавшему управляющему нашего спонсора, - радостно прощебетала хозяйка этого двора.
Милена отдыхала, прикрыв глаза. Стоял тёплый весенний день. Солнышко, пробиваясь сквозь молодую листву, ласкало её лицо и руки. «Так что же делать с такими детьми, если уже упущено время и они никогда не станут нужными ни обществу, ни себе, если они вообще понимают, что они есть? Где же здесь поставить запятую, если речь идёт о детях уродство рождённых? – «Детей казнить нельзя помиловать», - размышляла Милена, когда услышала рядом с собой голос.
- Вас зовут, Милена?
Ей показалось, или она уже где-то слышала и эту фразу, и этот голос?! Милена открыла глаза. Перед ней стоял молодой мужчина, аккуратно одетый. Она узнала в нём управляющего, что принимал привезённую из оранжереи рассаду цветов.
- Да, меня зовут Милена. Но откуда Вам известно моё имя?
- Вы меня не узнаёте? Я тот конюх, который отвозил Вас в деревню к бабушке пять лет назад. Я Вас сразу узнал. Я не первый раз привожу подарки в этот дом.
С трудом Милена пыталась восстановить в памяти события того далёкого утра. Однако, приглядевшись к мужчине, поверила, что это был именно он.
- Хорошо, я Вам верю, но что Вам от меня нужно? Если Вы работаете там же, где я Вас увидела впервые, то меня не интересуете ни Вы, ни Ваш спонсор.
- Не гневайтесь! Я всего лишь должен Вам передать то, о чём меня просили. Я же перед Вами ни в чём не виноват. Простите меня за то, что я напомнил Вам о прошлом.
«Действительно, он-то при чём? Даже интересно, что он хочет мне передать?» - подумала Милена.
- Хорошо, говорите! Что Вам велено мне передать?
Ефим, так зовут бывшего конюха и нынешнего управляющего конюшнями, рассказал вот что!
С хозяином конюшен, он же отец Костика, в один из дней, примерно год назад, случился инфаркт, по вине сына, как думает его мать. На Костика снова подали заявление в суд за изнасилование. С большим трудом и большими деньгами, отец Костика продал две свои лучшие кобылы, удалось замять скандал, но сердце отца не выдержало. Проверенный доверием конюх Ефим был назначен управляющим конюшен, на время болезни хозяина.
- Но, как говорится – беда не приходит одна, - продолжал свой рассказ Ефим. - Вскоре, после того, как отец Костика вышел из больницы, и к счастью для него, уехал в санаторий для реабилитации, матери Костика сообщили из милиции, что их сын попал в автомобильную аварию и сейчас находится в больнице. Матери врачи сказали, что прогнозы на излечение – неутешительны, потому как, у сына повреждён позвоночник, и он может остаться лежачим инвалидом на всю жизнь. Кроме того, матери Костика сообщили из милиции, что эта авария не случайная. Кто-то намеренно повредил тормоза авто и начато расследование.
- А отец Костика узнал об этом?
- Нет, жена его побоялась об этом сказать ему, она боялась за его жизнь после инфаркта.
- А где же сейчас Костик? Ведь после аварии прошло немало времени?
- Теперь Костик лежит дома и к нему приставлена сиделка. Когда же отец вернулся из санатория, Костик рассказал ему всю правду и добавил, что это ему пришло наказание, прежде всего за то, что он не только обесчестил юную девочку, но ещё и бросил беременную с его ребёнком. Он плакал и просил отца найти его ребёнка и помочь матери этого ребёнка. Костик сказал отцу, что о ребёнке он узнал только тогда, когда получил письмо из роддома, где рожала Милена, с просьбой прийти в роддом и забрать «Вашего ребёнка», потому как, его мать от него отказалась. «Но я не поехал узнать о ребёнке, я испугался», сказал отцу Костик. Неожиданная новость, что у них с женой появился внук или внучка, обрадовала их. Хозяин с женой поехали в роддом узнать о судьбе новорождённого.
Главврач хорошо помнил этот случай, хотя и прошло около пяти лет. Он сказал, что ребёнок родился инвалидом. Через полгода, это была девочка, её передали в детский дом инвалидов. «Хотя удивительно, что она дожила до этого возраста, имея синдром Эдвардса, - добавил доктор.- Вы можете поинтересоваться о ней вот в этом (ххх) детском доме. Обычно такие дети передаются в интернаты без имён, под номером, но мать этой девочки, то ли в шутку, то ли всерьёз, дала ей странное имя – «Эппл». Под этим именем и ищите её» - закончил врач.
Милена слушала внимательно Ефима, но жалости к Костику она не испытывала. Теперь она поняла, кто был спонсором этого интерната и почему. Значит, именно здесь может находиться ребёнок, от которого она отказалась?! «Вот, вот!…сколько верёвочке не виться… и снова в моей жизни появляется моё непрошенное прошлое» - поёжилась Милена, похолодев от услышанного.
- Так, всё же, семья Костика нашла эту девочку? - настороженно задала вопрос Милена.
- Уж не знаю, как Вам и сказать, «к счастью или к несчастью», но Эппл умерла через месяц после того, как поступила в этот интернат. Врачи сказали, что она ещё прожила долго, мол, мальчики и того не проживают с такой болезнью.
Неожиданно Милена почувствовала слабость во всём теле. У неё потемнело в глазах, из рук выпала сумочка. Она теряла сознание. Ефим, испугавшись, позвал на помощь. Во двор прибежали заведующая и врач. Врач, осмотрев Милену, сказал, что это простой обморок и скоро ей станет лучше. Однако какой-то укол он ей всё-таки сделал и посоветовал вернуться домой.
Ефиму помогли усадить Милену в авто, на котором он приехал. Милена сказала куда её отвезти и попросила Ефима сразу не оставлять её одну, пока ей не станет лучше.
« Почему на меня так странно подействовала смерть Эппл? Я сама от неё отказалась и даже не захотела её увидеть. На что я надеялась? А может быть, я не ждала такого финала, который ждёт нас всех? Или надеялась на её выздоровление, но не ценой собственной заботы о ней?» - само бичевала себя Милена.
Ефим принёс ей успокоительный чай, сказал, что позвонил хозяину, поэтому может задержаться у неё столько, сколько необходимо для её выздоровления.
К вечеру Милена чувствовала себя уже хорошо и пригласила Ефима поужинать вместе с ней.
- Должна же я как-то отблагодарить Вас за оказанную мне помощь, - улыбаясь, предложила она сесть с ней за стол.
- Не стоит благодарности, к тому же, из-за Вашего обморока, я не успел передать Вам то, о чём меня просил мой хозяин.
- Так, что же хотел от меня Ваш хозяин?
- От Вас он ничего не хочет. Он просто просил, как он сказал, «чтоб Милена меня услышала и простила, если может». Он добавил, что хочет Вам сделать деловое предложение, но для этого Вы должны встретиться с ним лично.
Милену удивил такой поворот событий, но к ответу на неожиданное предложение, она была не готова, о чём и сказала Ефиму. Ефим не настаивал и, оставив необходимые координаты для связи со своим хозяином, - «если Вы решитесь позвонить»,- покинул дом Милены.
*****
Дневник, что был для неё когда-то единственным другом, уже давно не обновлялся новыми тайными откровениями Милены. Учёба, работа, нежелание возвращаться к прошлому останавливало её. Она не хотела ворошить горькие воспоминания. Однако, помимо её воли, в её жизнь вновь ворвались люди, о которых она хотела забыть навсегда. И только последние события заставили её вновь открыть этот «ящик Пандоры».
«Июнь.
Привет подружка-старушка! Прошли годы и вот ты снова мне нужна. Рассказать кому-либо о том, что я задумала, даже Ефиму, я пока не могу. Ефим! Пожалуй, это единственный живой человек, нежданно появившийся в моей жизни, от которого мне скрывать нечего. Ефим сам раскрыл мне то, что я уже знала о себе, и то чего я ещё не знала.
До встречи с ним я не понимала, зачем и ради кого или ради чего мне жить. Теперь я это знаю! Что-то случилось со мной, произошёл какой-то сдвиг в моём отношении к людям. Я стала как-то смотреть не на них, а сквозь них, стараясь рассмотреть их внутренний мир, разворошив в этом их мире всё то, что они хотели бы скрыть от других. Я давно задумывалась о смысле жизни, и о, так называемых, «лишних людях» на нашей планете. Меня настолько увлекла эта тема, что я перечитала десятки книг, стараясь понять и определить к какой же категории граждан отношусь я сама.
В какой-то из прочитанных книг, я обратила внимание на то, какими могут быть градации людей, Вот одно из прочитанных мною мнений – «Градация граждан может быть: безусловно бесполезные - условно полезные - полезные - безусловно полезные - полные – привилегированные».
Как женщину – продолжательницу рода человеческого, я отнесла себя к «безусловно бесполезным». Я могу рожать только уродов, я – мать уродов.
Как субъект общества, я – «условно полезная» и очень стараюсь быть – «полезной». Оранжерея и мои природно-дизайнерские проекты, приносят мне, конечно же, не только удовлетворение и финансовую независимость, но я дарю красоту и другим людям.
Однако мне этого мало! Я хочу перейти в градацию – «безусловно полезных». До встречи с Ефимом меня часто мучила бессонница. Разнокалиберные мысли, крутившиеся в моей голове, искали выхода, доводя психику до грани. Одинокими вечерами спасало меня только чтение книг и музыка.
После того, что мне рассказал Ефим о трагедии в семье его хозяина, я решилась на встречу с отцом Костика. Мне было интересно, что за деловое предложение он для меня приготовил. Уж, не в жёны ли он пророчит меня своему сыну – «безусловно бесполезному» во всём?!».
Полночь. Милена отложила дневник. Спасть не хотелось. Она взяла в руки недочитанную книгу, которая, не так давно, вызвала в ней ужас и отторжение описанных в ней событий. Это был один из её предпочитаемых классиков – Андрэ Моруа. Новелла называлась – «Отель Танатос».
Дочитав до конца книгу, Милена задумалась. Если прежде эта новелла повергла её в состояние собственной безысходности, то после всех последних событий в её жизни, она пришла к выводу, что в новелле кроется зерно истины. «Вот и ответ на моё желание быть «безусловно полезной»! Конечно же, не такими подлыми методами, как это делает директор «Отель Танатос» Генри Берстекер - задумалась Милена, - но идея стоит того, чтобы о ней подумать, но в ином исполнении».
«Июнь(продолжение)
Тема «лишних людей» стала меня волновать всё больше и больше. Я занялась изучением литературы на эту тему. Я не искала книг о милосердии. Я читала литературу, которая помогла бы мне найти оправдание своему поступку. Только повзрослев, я поняла, каков был результат этого решения.
В городской библиотеке меня хорошо знали и помогали мне найти нужную литературу на эту волнующую меня тему. С некоторыми авторами я была не согласна, но каждый имеет право на собственное мнение.
К тому же, мне открывались такие факты из истории и психологии, о которых я не знала. Не могу сказать, что прочла с удовольствием работы о «лишних людях» доктора Карла Биндинга профессора, преподавателя уголовного и государственного права, и Альфреда Хохе профессора, психиатра.
Однако именно от них я узнала, что первая эвтаназия была проведена в 1939 году в Германии, по просьбе родителей, их сыну-инвалиду. Надо же! Но в переводе с греческого, эвтаназия означает - «хорошая смерть».
Мне стало интересно, в каких же странах разрешена эвтаназия сегодня? Ответ был – в некоторых, но Швейцария стала пионером в деле легализации "убийства из милосердия" - соответствующий закон был принят в 1941 году. «Удивительно, что эта практика привела к развитию "смертельного туризма". На протяжении нескольких десятилетий в Швейцарию устремляются неизлечимо больные европейцы, желающие уйти из жизни» - пишет один из респондентов.
Так, кого же психологи относят к «лишним людям»? Если верить психологам, то к «лишним людям» можно отнести чуть ли не половину человечества, начиная от инвалидов разной категории любого возраста, умственно отсталых, людей опустившихся, бесполезных обществу, вплоть до людей одиноких - больных «старостью».
Мне страшно было читать эти книги, хотя в какой-то мере я была согласна с такой жёсткой теорией. Моя дочь умерла собственной смертью. Но очень многие из родителей, цепляются за любую возможность спасти своё дитя, понимая при этом, что у такого спасенного ребенка было мало шансов на полноценные гражданские права в будущем.
«Жизнь таких детей, а позже и повзрослевших, если они доживают, абсолютно бесполезна, - выразил своё мнение один из психологов, - но она не кажется им невыносимой. Для их родных, как и для общества, они являют собой ужасно тяжелый груз. Их смерть не создает ни малейшей бреши – кроме как, может быть, в чувствах матери или верной сиделки. Поскольку они нуждаются в большом уходе, то создают повод к существованию человеческой профессии, задачей которой является протянуть на годы и десятилетия жизнь, абсолютно недостойную жизни».
Когда же этого психолога стали публично обвинять в жестокости, он ответил – «Я, прежде всего, врач и должен говорить правду, поэтому прошу моих оппонентов - не ищите виноватых, не давите на жалость и будьте честными сами с собой».
Опять я засиделась допоздна. Назавтра у меня назначена встреча с отцом Костика. Морально я, кажется, уже готова с ним встретиться. Прошло десять лет с тех печальных для меня событий. «Что день грядущий мне готовит?». Спокойной ночи, тетрадь-подружка!»
Несмотря на, казалось бы, сложную и тяжёлую тему, доверенную дневнику, Милена впервые спала спокойно.
Ефим позвонил и попросил Милену приехать в детский дом для инвалидов. Милена удивилась, потому что все работы по природному дизайну двора были завершены, и делать ей там больше было нечего. Ефим объяснил, что поэтому его хозяин и назначил встречу именно во дворе дома, а не в самом здании, чтобы убедиться, что не ошибся в выборе дизайнера.
- Ему интересно посмотреть на Вашу работу, которую он оплачивал, - объяснил Ефим. - К тому же сегодня воскресенье и он приготовил для Вас маленький приятный сюрприз.
- Ну да, ну да! Бизнес есть бизнес! – с лёгкой обидой сказала Милена. – А что касается сюрпризов, то вот уже десять лет, как сюрпризы их семьи преследуют меня. Но я приеду отчитаться за проведённую работу.
Милену больше интересовало деловое предложение, которое ей хотел сделать отец Костика. Время до встречи ещё было, и Милена открыла дневник.
«Июнь (продолжение).
Сегодня я встречаюсь со своим прошлым. Моя мать никогда не имела подруг, утверждая, что красивой женщине завистницы не нужны. Она убеждала меня, чтобы я убирала из своей жизни «лишних людей», которые пытались стать моими «друзьями». Она была уверена, что они сосут мою энергию. С ее точки зрения, это были бы совершенно бесполезные для меня люди. «Друзей много не бывает, - говорила она, - когда их много, это пиявки»
Удивительно, но как в «точку» она попала!
Действительно, куда проще становятся отношения с «лишними людьми» из твоего личного окружения, например, тогда, когда ты научишься и начнёшь ценить свое время, потраченное на этого человека. Это касается всех возможных контактов с такими людьми.
Перебирая и перечитывая массу «умных» книг по теме «лишние люди», я натолкнулась и на статью, дающую советы, как избавиться от «друзей вампиров». Всю, конечно я её приводить не буду, но там автор предлагает учесть признаки, по которым я сама смогу определить, кто мне друг, а кто мною пользуется. Запишу-ка в дневник, чтоб не забыть…))). Вот они!
«Итак, признаки лишнего человека.
1. Он вам всегда звонит сам
2. Он всегда заставляет себя ждать
3. У него всегда проблемы
4. Его очень трудно о чем-то попросить
5. Он всегда в вас нуждается
6. Он потрясающе неинтересный человек».
И совет!
«Не давайте в обиду свое время, это единственное, что нельзя будет потом купить за деньги. Удачи!»
Что касается моей сегодняшней встречи с отцом Костика, я его к этой категории не отношу. Это другая песня! Даже не знаю, как описать свои ощущения от нежданной встречи с прошлым.
Да, прошло десять лет, но ещё давят воспоминания о прошлом. Несмотря ни на что, у меня появились пусть ещё иллюзорные, слабые, но надежды на лучшее будущие. Что он хочет от меня? Зачем я ему понадобилась? Вопросы, вопросы, вопросы…
Пора!»
*****
При входе во двор интерната Милену уже ждал Ефим.
- Здравствуйте, Милена!
- Добрый день, Ефим! А где же Ваш хозяин? Что за тайны этого двора, и почему он меня не встречает?
- Всё в порядке, Милена! Хозяин осматривает красивое оформление двора и восхищается Вашим талантом дизайнера.
- Понятно! Принимает работу, за которую платил.
- Не будьте так жестоки, он действительно ждал с нетерпением встречи с Вами. В это время во дворе будет тихо и вас никто не побеспокоит, потому что в детском доме сейчас «мёртвый час» и все отдыхают.
- Какое ужасное название этому тихому часу – «мёртвый час»! Хотя… кто знает, для кого-то он может стать «мёртвым» в этом доме, - грустно сказала она, вспомнив об Эппл.
- Прошу Вас, пройдёмте со мной к хозяину, - попросил Ефим.
Милена прекрасно ориентировалась во дворе, превращённом ею в красивый сказочный парк, где здешние больные дети смогут, каждый для себя, найти уголок для собственной фантазии.
Ефим проводил Милену до беседки, где их ждал Хозяин.
У входа в беседку Милена увидела высокого, слегка седоватого мужчину, очень похожего на Костика. Сердце её забилось сильнее, и она опёрлась на руку Ефима, боясь потерять сознание. Ефим сразу понял, в чем дело и аккуратно подвёл её к Хозяину.
Какое-то время, что показалось Милене вечностью, они смотрели друг на друга, не произнося ни слова.
- Добрый день, Милена! - решился первым Хозяин и протянул к ней руку.
– Меня зовут Максим, но для Вас, я просто Макс. Прошу Вас пройти к столу, мне вам нужно многое сказать.
«С места в карьер! Сразу видно заводчик!», всё ещё опираясь на руку Ефима, подумала Милена.
Милене не хотелось оставаться с ним наедине, но она понимала, что разговор должен быть без свидетелей, поскольку и ей было, что сказать Максиму. Когда Ефим удалился, Максим подвёл Милену к столу и попросил присесть.
Накрытый стол напомнил Милене такое же сочетание яств, как и на конюшне много лет назад. «Значит, привычки Хозяина конюшен не изменились» - подумала Милена. Не было только яблок!
- А где же яблоки? – с сарказмом спросила Милена.
- Милена, я знаю всю историю с «волшебным яблоком» и знаю ещё, что Вы никогда больше не едите яблок. Простите меня за то, что я становлюсь невольным напоминанием Вашего грустного прошлого.
- Грустного?! Просто, грустного?! Это было и осталось жестоким прошлым! Ваш сын не только сотворил дочь-урода, но и лишил меня возможности когда-либо иметь нормальное дитя. Он похоронил «заживо» мою душу.
- Мой сын жестоко наказан за свои грехи. Он никогда больше не поднимется с постели. Это окончательный вердикт врачей. Я тоже наказан, что воспитал такого сына. Надо было быть жёстче с ним, а я ни в чём ему не отказывал. Я пытался подарить ему любовь отца, которого у меня не было и, наверное, перелюбил сына. У меня тоже никогда не будет детей, я стар для этого, да и здоровье не то.
Максим налил в бокалы домашнего вина. Попросил Милену взять бокал в руку.
- Милена, я приехал на встречу с Вами, не только для того, чтоб повиниться и просить Вас простить нашу семью. Я понимаю, что это невозможно. Я приехал, прежде всего, для того, чтоб Вы меня выслушали и приняли моё предложение, потому как, Вы единственный человек, которому я могу доверить это дело.
- Я?! Единственный?! Да Вы меня не знаете совсем! И что за дело? Вы уверены, что мне это интересно? – засыпала Милена его вопросами.
- Я знаю о Вас, Милена, всё! Вот уже пять лет, после трагедии, что случилась с Костиком и после того, как он рассказал мне правду о себе и о Вас, я тщательно изучал не только Вашу жизни, но и всю Вашу деятельность в области бизнеса. Когда я пришёл к выводу, что Вы тот человек, с которым я смогу без опаски работать, я заявил Вам о себе.
- Мило! А Вы уверены, что я захочу с Вами работать?
- Прежде чем Вы мне ответите, прошу Вас выслушать мою историю и смысл моего проекта. А пока пригубите это замечательное вино, изготовленное мной лично, - улыбнулся Максим. - Пока без тоста!
- А оно случайно не «волшебное»?
Максим понял намёк.
- Можете отказаться… - опустил глаза Максим.
- Простите, неудачная шутка, - она пригубила вино и попросила Максима сказать всё то, что он хотел – Я вся внимание!
Максим рассказал, что он рос в детском доме. Кто его родители он не знает.
- Я не хотел бы рассказывать Вам о жизни детей в детских домах. Не помню, кто это сказал, что «для тех, кто реально не знает, что такое детский дом, или же знают о нем по книгам или статьям в газетах, трудно представить себе, что на самом деле это – постоянная война между детьми и взрослыми, война неравных сил».
Но мне повезло, - продолжал свой рассказ Максим. – Если коротко, то когда мне исполнилось двенадцать лет, мама Рина (заведующая домом) решила сделать мне и ещё двум детдомовцам, родившихся в один день со мной, неожиданный подарок.
Нас повезли на конюшни, что находились недалеко от детского дома, покататься на лошадях. Это я уже позже узнал, что приглашение пришло от хозяина этих конюшен, который был постоянным меценатом этого детского дома. Оказывается, он всегда приглашал именинников детского дома на конюшни, что стало бы для них подарком. Однако кому ехать кататься, а кому нет – решала мама Рина. Многие дети знали об этом только из рассказов, получивших такой подарок. Это становилось горькой обидой для всех тех, кого мама Рина обделила этим подарком.
Я этот день никогда не забуду. Он стал поворотным в моей дальнейшей жизни, - сказал Максим и попросил, - Милена, у каждого из нас есть не только печальные воспоминания, но и надежды на лучшее. Прошу Вас, давайте поднимем бокалы за надежу и лучшее будущее. Уверяю, оно у Вас будет! – закончил тост Максим и добавил, уже улыбаясь, - к тому же от моего монолога у меня пересохло в горле.
Милена ответила улыбкой и согласием. Она слушала Максима внимательно и поняла вдруг, что больше не испытывает к нему неприязни и отчуждения. Каким-то магическим образом он смог проникнуть в её израненную душу и привнести в неё ростки чего-то нового, пока ещё неизвестного ей, но такого доброго и обнадёживающего. Отпив глоток вина, она попросила Максима продолжить «повесть своей жизни», как она выразилась.
- Да, конечно! Так вот! Хозяин конюшен встретил нас радужно и сначала пригласил к столу, как он сказал – «подкрепиться перед скачками». Конечно, скачек никаких не было, но покататься нам помогли.
Я впервые был так близко к этим прекрасным животным. И если мои коллеги по детдому, покатавшись, находили себе другие развлечения, то я не мог оторваться от лошадок. Я помогал конюхам кормить лошадок, мне даже доверили расчёсывать их, я был в восторге. Это заметил хозяин конюшен, подошёл ко мне и спросил, хотел бы я ухаживать за лошадками? Разве я мог отказаться?!
- Не буду утомлять Вас деталями превращения моей детдомовской жизни после перехода в совершенно другой мир для меня, - продолжал говорить Максим. – В итоге, хозяин конюшен, договорился с мамой Рина, чтобы я жил в усадьбе Хозяина и помогал конюхам. Повзрослев, я узнал, что согласие на моё переселение в конюшни, было «не задаром» для мамы Рина. Кроме того, хозяин обещал не только и далее спонсировать детский дом, но и позаботиться о моём будущем.
Милена, через год хозяин конюшен стал официально моим усыновителем, Нет! Он стал мне отцом, которого у меня никогда не было. Это был прекрасный и добрый человек. Он дал мне достойное образование, он указал мне правильный путь в жизнь, чего я, к сожалению, не смог передать своему сыну. Я не утомил Вас, Милена? - вдруг спросил Максим.
- Нет, нет! Прошу Вас продолжайте.
- Спасибо, Милена! Вот именно сейчас я подхожу к основной теме, ради чего я просил Вас встретиться со мной. Ещё немного из моего прошлого, чтобы Вы поняли и помогли мне воплотить мою идею… нет, нет! скорее, мою мечту в жизнь.
Когда мне исполнилось двадцать, лет мой отец серьёзно заболел. Он был богат, но, несмотря на лечение, врачи не давали ни какой гарантии на его выздоровление. Он вернулся в усадьбу, где и закончил дни свои. Однако перед смертью он открыл мне тайну своей жизни.
Он рассказал мне, что тоже был сиротой, а конюшни эти он получил в наследство, от человека, оставшегося совсем одиноким и который по жизни тоже заменил ему отца. Он просил меня «не ломать добрую традицию передачи конюшен по наследству». Но с условием, что я должен буду передать конюшни только тем людям, для которых лошади так же дороги, как собственные дети.
Милена, я нашёл такого человека – это Ефим, но к Вам у меня другое предложение, не менее важное для меня и не менее ответственное перед другими.
- Наконец-то мы дошли до сути нашей встречи, - заметила Милена.
- Не обижайтесь на мой длинный монолог, но это была необходимая прелюдия к тому, что я расскажу Вам далее. И надеюсь, что моё предложение, Вас заинтересует.
- Посмотрим! Хотелось бы верить!
- Поверьте, я давно размышляю об этом. Просто у меня не было до сих пор человека, которому я смог бы довериться. Признаюсь, что интересоваться Вашим прошлым и настоящим я начал после того как мой сын попал в беду и рассказал мне о Вас, хотя эти мысли посещали меня и раньше.
- Так вот! Мой бывший детский дом находился недалеко от конюшен, которые теперь принадлежат мне по наследству. После политических переворотов в стране детский дом перестал существовать. Почему? Я не знаю. Одни говорят, что прекратилось финансирование, другие - что дети разбежались кто куда, а третьи вообще утверждают, что оставшихся в интернате детей определили в «дурки», как неполноценных.
- Я не верю Вам! – вскричала Милена.
- Поверьте, милая Милена! Я знаю, что говорю. Мой друг был отправлен в такое заведение лишь потому, что он не мог выражать свои мысли доходчиво для персонала интерната, заикался и раздражался, если его не понимали.
Но позвольте, я продолжу свою мысль. Пустующий детский дом я выкупил. Моя жена умерла вскоре после трагедии с нашим сыном. Не выдержало сердце матери. Какое-то время мне приходилось ухаживать и за сыном, и за женой, потому что в больницу их отказались принимать. Сына, как инвалида, не подлежащего восстановлению к полноценной жизни, а жену продержали какое-то время, сначала в реанимации, а потом в стационаре. Выписали из больницы обоих с рекомендацией - «продолжение лечения в домашних условиях». Не получилось!
- Примите мои соболезнования, - сказала Милена.
- Спасибо, Милена! Однако, к делу! - продолжил Максим. – Я предлагаю Вам рассмотреть идею моего проекта и согласиться с ним, тем более что Вас тоже интересует эта тема, правда немного в другом ракурсе. В ракурсе «лишних людей».
- Откуда Вы знаете?! – забеспокоилась Милена.
И тут она вспомнила, что иногда, в своём одиночестве, она открывала Ефиму свою душу и делилась с ним своими размышлениями. После знакомства с Ефимом, Милена почувствовала к нему некую привязанность, как к другу, но не более того. Он стал для неё, чем-то вроде живого «ящика Пандоры», хотя она понимала, что этот «ящик без ключика» может быть открыт и без её ведома, пусть даже из благих побуждений, что, вероятно, и случилось.
- Я же сказал, что я знаю о Вас всё, или почти всё, - улыбаясь, добавил Максим. - В какой-то мере я согласен с Вашим мнением о «лишних людях». Более того, я убеждён, что у каждого из нас есть и свои «лишние люди», но речь не о них. Мы же не можем помочь всем. Этим должно заниматься государство.
- Я не просто выкупил этот дом, Милена. – продолжал Максим. - Я хочу, чтобы этот дом стал последним достойным пристанищем для людей, которые никогда не были в своей жизни «лишними» ни для государства, ни для семьи. Однако жизнь странная штука. Она может быть то безжалостна и несправедлива, то наоборот. Жить человеку хочется всегда! Но приходит время, и задаёшь себе вопрос – а для кого ему жить и нужно ли ему это?
- Так, что Вы предлагаете повесить у входа в дом табличку – «Оставь надежду всяк сюда входящий»? – с недоумением спросила Милена.
- Простите, Милена, но не надо ёрничать. Я знаю, что у Вас были куда более жёсткие идеи по отношению к «лишним людям», хотя Вы ещё ничего и не предпринимали. Давайте попытаемся сделать так, чтоб эмоции не брали над нами верх. Я просто хочу сделать доброе дело. Что же касается «надежды», то мы её не забираем у этих несчастных людей, а дарим им надежду на достойный уход из жизни по их желанию. Разве лучше, когда, доведённые до нищеты люди, умирают от голода или отсутствия медицинской помощи? Это ли не преднамеренная эвтаназия?
- Тогда скажите мне, Максим, так умерщвление, коль скоро речь идёт об эвтаназии, это жестокость или сострадание?
- А не жестокость ли это, когда государство ничего не делает, хотя бы для скромного существования этих людей? Да, были когда-то времена, когда к категориям, безусловно полезных людей, но нуждающихся в помощи, было иное отношение. Сейчас, всё изменилось. Теперь же, прежде достойные люди, приносившие обществу пользу, стали для государства «лишними». Посмотрите на наших пенсионеров, не имеющих никакой поддержки от родных, по разным причинам. Они уходят в дома престарелых, где живут в таких ужасных условиях, что у хорошего хозяина скотного двора или конюшен, за животными ухаживают лучше.
- Но у нас запрещена эвтаназия, - напомнила Милена.
- Разве?! Вы уверены? Вы глубоко ошибаетесь, Милена. Прежде чем купить дом бывшего интерната и воплотить в жизнь свою идею, я изучал все возможные законы и постановления в этой области. Эвтаназии в стране, казалось бы, легально не существует, но не для медицинских учреждений.
Как я понял, медики применяют два вида эвтаназии. Одна из них есть активная, то-есть намеренное причинение смерти, скажем методом шприца, и пассивная – это когда намеренно прекращают меры по продлению жизни больного. Считается, что прекращение реанимации и есть пассивная эвтаназия. Самое невероятное, но именно это узаконено соответствующей инструкцией к действию. Копия её у меня есть! В этой инструкции так и написано, что «гражданин или его законный представитель имеет право отказаться от медицинского вмешательства и потребовать его прекращения».
- Видите, Милена, - продолжал Максим, - в этом смысле, закон с одной стороны запрещает, а с другой сразу же разрешает пассивную эвтаназию. Именно это медики и сделали с моей женой и моим сыном, который пока ещё жив. Знаете, выписка из больницы безнадёжно больного человека, это тоже эвтаназия, только очень болезненная, как для больного, так и для его родных. Любое безразличие, это тоже медленная эвтаназия. Надеюсь, теперь Вы поняли, Милена, почему я купил этот дом, и для какой цели.
- Да, Максим, я всё поняла, - сказала с грустью Милена. – Только мне не понятно, чем именно я могу быть Вам полезна. Не забывайте, у меня ведь есть и собственный бизнес – оранжерея.
- Дорогая Милена, мне важно было изложить Вам суть моего замысла, узнать Ваше мнение и принципиальное согласие стать моим партнёром в этом очень нужном и благородном деле.
- В принципе, я согласна, но с условием, что мой бизнес, остаётся моим!
- Великолепно! Я знаю, что Вы прекрасно ведёте свой бизнес, поэтому Ваш бизнес не только не пострадает, а получит ещё шанс к развитию, - уверенно произнёс Максим и добавил, - Думаю, что сегодняшнюю встречу мы можем завершить, подняв бокал уже – за сотрудничество! Спасибо, Милена, что Вы выслушали меня, потратив свой выходной день. Я к следующей нашей встрече подготовлю все детали сотрудничества или, как сейчас принято говорить, – бизнес план. Если Вы не возражаете, Ефим отвезёт Вас домой.
Милена не возражала.
*****
Смеркалось, когда машина подъехала к дому Милены. После смерти отца, Милена изредка бывала в городской квартире и то, только тогда, когда это требовали дела в связи с её бизнесом. Она могла бы продать городскую квартиру, но у неё теплилась маленькая надежда, что мать всё-таки вернётся домой, «нагулявшись».
Дела в бизнесе Милены шли настолько удачно, что она смогла купить себе домик с садом, недалеко от оранжереи, место её постоянной работы.
Милена пригласила Ефима поужинать вместе с ней. Ефим не отказался. За ужином она спросила Ефима, правда ли, что Максим хочет завещать конюшни ему? Ефим подтвердил и добавил, что он не только хочет, но уже написал завещание.
- Однако, пока он жив, я являюсь всего лишь управляющим этих конюшен. Надеюсь, что этот замечательный человек проживёт ещё очень долго. У него кладезь планов, которые он хочет воплотить в жизнь, пока у него есть на то силы.
- А Вы знакомы с проектом, ради чего он имел встречу со мной?
- Да, но только в принципе, а не в деталях. Хозяин посвятил меня частично и то только потому, что какая-то прибыль от содержания конюшен, должна поступать в благотворительный фонд. О каком фонде идёт речь, я пока не знаю. Хозяин сказал мне, что скажет об этом только тогда, когда Вы захотите с ним сотрудничать.
Пожалуй, это пока всё, о чём хотела узнать Милена. Распрощавшись с Ефимом, она вышла в сад.
*****
Стемнело. Милена любила отдыхать в саду летними вечерами. Лёгкий шелест листьев, аромат садовых цветов и несмолкаемый стрекот кузнечиков переносят Милену в другой, только ей известный мир, далеко от проблем реальной жизни. Несмотря на все печальные события в её жизни, она осталась такой же в душе, как и была или как ей говорила мать – «не из мира сего». В ней как бы присутствовало два человека. Один из них был легкоранимый, романтичный, что касалось её личной жизни, другой же – вдумчивый, расчётливый, иногда даже жёсткий, если это касалось бизнеса.
Перематывая «плёнку встречи» с Максимом, Милена чувствовала, что находится на распутье. С одной стороны, предложение Максима – это всего лишь бизнес. Но, какой!!
Страшно решать за других, пусть даже неизлечимо больных, быть им или не быть? Хотя Максим заверил, что НИКОГДА в это «последнее пристанище» не поступит ни один больной без его желания. Кроме того, как утверждал он, несмотря на танатосную специфику заведения, в этот дом никогда не будут принимать неуравновешенных, но здоровых людей, желающих «самоубиться». Для этого есть другие службы по спасению от этого «недуга».
Мысли волнами набегали в ещё не окрепшее решение Милены, хотя в принципе она дала надежду Максиму на своё согласие стать его партнёром в этом непростом «предприятии».
*****
Через неделю после встречи, Максим позвонил Милене и сказал ей, что готов встретиться с ней. Он сообщил, что бизнес план не только готов, но и одобрен другими спонсорами, готовыми участвовать в этом благородном деле. Что же касается самой Милены, то Максим хочет предложить ей на рассмотрение договор о намерениях, в который она сможет внести свои поправки, если она пожелает.
На этот раз встреча была назначена в усадьбе Максима. Ефим приехал за Миленой, чтоб отвезти её на встречу с Хозяином.
Максим уже ждал её у входа в дом. Красивый двухэтажный особняк находился на огороженной территории не менее красивой и ухоженной, что приятно удивило Милену.
Максим пригласил её в каминный зал, где был уже накрыт стол для приёма гостей.
- Мы опять будем что-то праздновать? – спросила Милена.
- Нет, Милена, мы пока что пройдём в мой кабинет, для завершения деловых переговоров. А вот, будем ли мы праздновать, это уже зависит от Вашего решения.
Максим представил в деталях бизнес план и показал Милене договор о намерениях именно с ней, чтобы она внесла поправки или предложения, которые её устраивают.
После внимательного прочтения договора, Милена сказала, что она не сможет постоянно находиться и работать в этом дома «последнего пристанища».
- Почему? Что Вас смущает? – спросил Максим.
- Понимаете, Максим, может быть это и жестоко с моей стороны, но это правда, с которой я не научилась бороться. Ещё с детства я видела только красивых людей, благодаря моей матери. Это она приучила меня видеть и ценить прекрасное в этой жизни. Будь то искусство, музыка или природа. Вероятно поэтому, мне очень тяжело не только видеть, а тем более иметь дело с людьми ущербными любой категории. Я испытываю к ним смешанные чувства - давящей на меня жалости, брезгливости и даже раздражения. При контакте с такими людьми, если это случается, жалость к ним настолько сильно влияет на мою психику, что я могу лишиться сознания, что случалось уже не раз. Свидетелем одного из таких приступов был Ефим в детском доме, где я впервые встретилась с Вами.
- Я понял, Милена, и я Вас не осуждаю. Вы не одиноки в подобных реакциях, но для Вас не идёт пока речь о руководстве этим заведением, и о постоянном Вашем в нём присутствии. Этим буду заниматься я сам, пока у меня есть силы. У Вас же будут другие обязательства. А далее, Ваше решение может и измениться
Нельзя никого обвинять в том, кто как думает об ущербных людях. У каждого из нас есть своё представление об этом. Для каждого из нас важен внутренний покой, происходящий от понимания того, что мы можем изменить, а что нет, и прежде всего, для себя самого.
- Самое главное, что вменяются Вам в обязанность, - продолжал говорить Максим, - так это проверка и отчётность финансовых потоков, что будут поступать из благотворительного фонда на содержание этого дома. Я знаю, что могу в этом полностью на Вас положиться.
- А Вы убеждены, что для благотворительного фонда найдутся желающие, кроме Вас?
- Да, Милена! Они не только найдутся, они уже нашлись. У меня много друзей и знакомых бизнесменов в разных городах страны. Со многими из них я знакомился на бизнес симпозиумах. Когда же я поведал некоторым из них о своей идее создать подобное заведение, пока что в нашей области, они с воодушевлением сразу же принялись готовить необходимую документацию для создания такого благотворительного фонда. Более того, есть даже название этого фонда, пока правда предполагаемое. Они предложили назвать фонд – «Дорога в Эдем».
– Тогда у меня появился серьёзный вопрос к Вам, Максим. Каким образом этот фонд заявит о себе с целью привлечения желающих закончить дни свои в этом приюте для безнадёжно больных? Или фонд собирается заявить о себе посредством рекламы?
– Ни в коем случае! - воскликнул Максим. – На нас будет работать «сарафанное радио». Поверьте, Милена, стоит только кому-либо из родственников неизлечимо больных, воспользоваться услугами фонда и рассказать другим об идеальных условиях нашего приюта, как у нас появится столько желающих, что вряд ли мы сможем удовлетворить всех. Ну, а что касается законности этого мероприятия, то это я Вам объяснил раньше. Всё в пределах законных действий с нашей стороны.
- Я поняла, Максим, а как же мы назовём этот приют последней надежды для гостей нашего дома?
- Вы хорошо сказали, что это «приют последней надежды», но такое название слишком прямолинейно. И поскольку «надежда умирает последней», то да - именно в этом приюте умрёт их последняя надежда, как бы это ни печально звучало.
Помните, Милена, что первая наша встреча была в саду детского дома? Мне показалось тогда, что я попал в какой-то прекрасный невиданный сад. Так я себе представлял райские кущи. Так вот, именно тогда мне и пришла в голову идея назвать будущий приют для безнадёжно больных людей – Хоспис «Райские кущи».
- Но, насколько я помню из Ваших рассказов об этом бывшем детском доме, там территория, хоть и большая, но далека от «райских кущ».
- Верно, - согласился Максим - Вот теперь мы подошли к другой, не мене важной теме. Кроме того, что Вы прекрасно справляетесь со своим бизнесом, что было для меня важно, у Вас есть и талант ландшафтного дизайнера, в чём я лично убедился.
Милена, Вам и «карты в руки»! Я не стану Вас учить, как и что Вам делать, хочу лишь выразить пожелание. Я хочу, чтобы наши больные, прежде чем поселиться в самом хосписе, смогли бы увидеть не только красивую дорогу, ведущую к хоспису, но и в конце дороги той прошли бы к дому через прекрасный сад, такой красоты и разнообразия, чтобы им казалось, будто они уже попали в райские кущи. Только при этом должно быть выполнено одно важное условие – сад этот должен восхищать всегда - и летом, и зимой.
- Зимой?! Но это невозможно, разве что вплотную к хоспису достроить оранжерею! – недоумевала Милена.
- А разве я ограничиваю Вас в выборе вариантов творчества? - улыбнулся Максим.
- Но это стоит сумасшедших денег и времени! – снова возразила Милена.
- О деньгах, не беспокойтесь. Это наши проблемы – спонсоров, а время Вам будет отведено столько, сколько Вы посчитаете нужным. Я уверен, Вы всё успеете сделать в течение года.
К тому же хочу сделать Вам подарок, как стимул к творчеству. Скорее всего, я пока останусь жить в усадьбе, чтоб ухаживать за больным сыном. Квартиру городскую я продал, а вырученную от продажи сумму вложил в фонд «Дорога в Эдем». После того, как хоспис будет готов к приёму больных, я вместе с сыном переселюсь в хоспис. Мне там помогут за ним ухаживать, пока я жив. Одному мне уже не справиться.
Какое всё-таки странное состояние – старость! Почему к пониманию многих истин мы приходим так поздно?! Почему-то вспомнились чьи-то стихи. Старость грубо налетела, разбросав всё по пути, что хотелось – не успел я, что имел я – не найти! – как-то странно прервал деловой разговор Максим, но потом продолжил.
- После того, как я покину свой дом в усадьбе, Ефим становится полноправным хозяином всей усадьбы, вместе с конюшнями. Вам же, Милена я намерен завещать дом «Райские кущи», с прилегающими к нему территориями. Вот Вам стимул для того, чтобы Вы воистину превратили эту территорию в «райские кущи» по своему вкусу. У нас с сыном нет никого из родственников, поэтому Вы будете единственным владельцем по моему завещанию. Примите этот дар, в знак покаяния от нашей семьи. Очень надеюсь, что Вы ещё будете счастливы. Мы же с сыном вместе уйдём в лучший мир.
Максим встал, подошёл к большому окну, выходящему в сад у дома, и стоял так некоторое время, не произнося ни слова.
Милена напомнила о себе, слегка кашлянув. Всё ещё глядя в окно, Максим, не поворачиваясь, произнёс…
- Если у нас с хосписом всё получится, то, возможно, наш опыт будет принят и передан и в другие области по стране в целом. Будем надеяться, что когда-нибудь изначальное предназначение этих домов, потеряет свой смысл и государство начнёт заботиться о своих гражданах, а такое понятие, как «лишние люди» в обществе, исчезнет навсегда. Тогда хосписы и подобные им заведения, превратятся в реабилитационные центры или отели, как например – Отель «Райские кущи» Но пока это только мечты! - подвёл итоги Максим.
В дверь постучали. Ефим вошёл в кабинет и сказал Максиму, что гости, которых он пригласил, уже прибыли. Максим вышел из кабинета вместе с Ефимом. Милена осталась. Вернулся Максим с тремя мужчинами среднего возраста и одной дамой. Милена встала.
- Господа, познакомьтесь! Это Милена, наш будущий финансовый директор и ландшафтный дизайнер в одном лице. А эти господа, Милена, наши спонсоры фонда «Дорога в Эдем».
Далее Максим поимённо представил Милене всех четверых, в числе которых была и бизнес-леди, оказавшаяся собственницей одной из частных клиник города. «Теперь понятно, откуда в хоспис будут поступать безнадёжно больные» - решила Милена.
- Прошу всех к столу в каминный зал, - пригласил всех Максим. – Наконец-то наш рабочий актив создан, и мы можем теперь все вместе обсудить детали сотрудничества и поднять бокалы за успех нашего предприятия. Прошу! - повторил Максим, широко открыв двери. Все гости прошли в каминный зал к накрытому столу.
*****
Прошло два года. Хоспис «Райские кущи» заработал на полную мощность. Как и предполагал Максим, «сарафанное радио» разнесло весть о «необычном доме с райскими кущами», далеко за пределы области.
Рабочие дни Милена проводила в усадьбе, теперь уже принадлежащей Ефиму, в особняке, где он с радостью выделил для Милены рабочий кабинет. Её это устраивало, поскольку усадьба находилась недалеко от хосписа, куда часто приезжали спонсоры для деловых встреч.
Дизайнерский талант Милены превратил, когда то скучную территорию в прекрасный парк, в середине которого находилось двухэтажное здание хосписа и примыкающая к нему вплотную оранжерея.
Милена позаботилась и о ландшафтном оформлении вдоль дороги, ведущей к хоспису. Как только машина с трассы въезжала на эту дорогу люди с восхищённым удивлением признавали, что такая дорога может вести только в Эдем. Это была единственная дорога к хоспису. Ни заехать на неё из других мест, ни съехать с неё было невозможно. Это тоже было одно из условий Максима дизайнерского проекта.
Дорога подводила больных прямо к оранжерее, через которую надо было пройти, чтобы попасть в приёмное отделение хосписа.
Оранжерея представляла собой не только феерию разнообразия растений и красок, она ещё была наполнена щебетаньем живых птиц.
У входа же в оранжерею, какой-то шутник из персонала установил клетку с говорящим попугаем. Попугай при появлении в оранжереи посетителя, говорит одну и ту же фразу – «Приятно вас видеть! Мы вам рады!».
Милена возмутилась такой самовольности, но Максима это развеселило, и он попросил Милену оставить клетку с попугаем.
- В принципе попугай сказал то, что мы сказать больным не посмели бы. А вот «райская птичка» подтвердила больным, что они уже находятся в райских кущах, - грустно улыбнувшись, сказал Максим.
– Хорошо! – согласилась Милена
- Видите ли, Милена, у нас грустная, но благородная миссия. Вы никогда не задумывались, как много людей, остаются без какой-либо поддержки в конце своей жизни со стороны общества или государства? Даже медицина зачастую делает вид, что «сделать уже ничего нельзя». Некоторые из этих людей умирают дома, не имея никого рядом. Иногда одиноких, забытых всеми людей, находят соседи и то, только по запаху из-под дверей квартиры. А сколько людей умирает прямо на улицах? Да я мог бы привести Вам ещё тысячи примеров, но, я думаю, Вы и сами хорошо это знаете, если Вас интересовала тема «лишних людей», хотя это было и в другом ракурсе, - вспомнил Максим.
- Одиночество, уничижающее чувство собственной ненужности - это и есть основная причина, почему наш хоспис пользуется таким спросом, – продолжал свою мысль Максим. - Такие люди хотят, чтобы свои последние дни или часы у их кровати находился кто-то, кто держал бы их за руку, выслушивал бы их запоздалые откровения или раскаяния, как на исповеди. Мы никого не привлекаем сюда силой или шантажом. Все сами приходят сюда по собственному желанию или желанию их родных, хотя прекрасно знают, зачем они сюда идут.
Милена вспомнила рассказ охранника, об одной пожилой паре, что сама добрались до хосписа. Как они узнали о хосписе, осталось тайной. Когда такси подвезло их к оранжерее, через которую этой паре надо было пройти в приёмное отделение, из такси сначала вышла очень пожилая женщина. Она с трудом помогла мужчине (как потом узнали, это был её муж) выйти из машины и, поддерживая его, направилась к оранжерее.
Охранник сразу же сообщил по рации о приезде новых гостей. Пока подходили санитары, пара уже успела пройти в оранжерею. Женщина, увидев этот прекрасный сад и услышав слова приветствия - «Приятно вас видеть! Мы вам рады!», воскликнула – «Милый, мы уже в раю!».
Муж этой женщины был очень болен, он уже никого не узнавал, даже свою любящую жену, с которой прожил, как сказала его жена, шестьдесят лет вместе. Женщина призналась, что они одиноки, а больницы отказались их принимать, поэтому, услышав о «Райских кущах», она привезла мужа сюда и надеется, что они так и останутся вместе навсегда. Теперь она успокоилась и была уверена, что их «надежда», не разлучаться никогда, уйдёт вместе с ними в райские кущи..
Милена хорошо знала, что в Хоспис «Райские кущи» Танатос* приходит только тогда, когда его призывают сами больные и только по их желанию, а не тогда, когда он сам этого хочет. Для этого у него есть целый мир «лишних людей».
Но в этом Хосписе - Танатос* всего лишь гость по приглашению!
_________________________________________
* - Танатос – бог смерти, сын богини Ночи и бога Мрака, брат-близнец бога сна Гипноса. В отличие от Гипноса, Танатос приносил на своих крыльях сон, после которого люди уже не просыпались
