Запуталось солнце в седых облаках
Запуталось солнце в седых облаках
И, вот напасть, уж который год,
То снег налипает на проводах,
То дождь день и ночь льет и льет. А внизу, на земле, под туманом страстей
В сером сумраке селится страх –
Там прячутся люди от серых теней
В непроницаемо серых домах. Есть у серого цвета диктаторский нрав,
Он, диктуя указы, пьет кофе в трусах –
У посредственных больше быть первыми прав,
Когда серость живет во дворцах. Он всегда на посту и всегда при делах,
Лицемерно сверкает очками забрало,
Только солнце увязло в густых облаках
И в тумане земля от стыда заплутала. Что ж от серости нашей устала дрожать
Даже стайка теней на высоком плетне.
Я молю об одном, Бог, не дай им писать
Кровью «слово и дело» на серой стене.
И, вот напасть, уж который год,
То снег налипает на проводах,
То дождь день и ночь льет и льет. А внизу, на земле, под туманом страстей
В сером сумраке селится страх –
Там прячутся люди от серых теней
В непроницаемо серых домах. Есть у серого цвета диктаторский нрав,
Он, диктуя указы, пьет кофе в трусах –
У посредственных больше быть первыми прав,
Когда серость живет во дворцах. Он всегда на посту и всегда при делах,
Лицемерно сверкает очками забрало,
Только солнце увязло в густых облаках
И в тумане земля от стыда заплутала. Что ж от серости нашей устала дрожать
Даже стайка теней на высоком плетне.
Я молю об одном, Бог, не дай им писать
Кровью «слово и дело» на серой стене.
