Вместе с кровью вытекает боль
***
Вместе с кровью вытекает боль
Из едких ран, покрытых черным гноем.
Кричишь? Но знай, услышав этот вой,
Придут враги, собравшись злостным роем.
Не пощадят унылости твоей,
И не сомкнут глаза на предрассудки.
Повадками похожи на зверей.
Бесславные, искусные ублюдки.
Улыбки скорчив, смотрят на тебя.
Гиений хохот расщемляет уши.
И со словами – «Русская свинья!»
Один из них свою добычу душит.
Держись мой друг! Держись за все, что есть.
Ведь память о солдате будет вечна.
А этим… как их? Головы не снесть.
Хотя им Бог судья. А казнь – бесчеловечна.
Перед последним вздохом, здесь – в тылу врага,
Ты пролистни страницы прежних дней.
Коснется фотографии рука,
На облицовке у которой круг друзей.
Померкнет свет... Исполнен приговор.
Да хлопнет дверь, отчаянно и скоро.
Фашисты будут жрать Кагор,
Но не запить им призрачного ора.
Как говорят в народе – "Русский не горит;
В воде он просто так не тонет;
Захватчикам несчастия сулит!".
Не зря выходит - наших сердцем помнят!
(14 июля 2013)
Вместе с кровью вытекает боль
Из едких ран, покрытых черным гноем.
Кричишь? Но знай, услышав этот вой,
Придут враги, собравшись злостным роем.
Не пощадят унылости твоей,
И не сомкнут глаза на предрассудки.
Повадками похожи на зверей.
Бесславные, искусные ублюдки.
Улыбки скорчив, смотрят на тебя.
Гиений хохот расщемляет уши.
И со словами – «Русская свинья!»
Один из них свою добычу душит.
Держись мой друг! Держись за все, что есть.
Ведь память о солдате будет вечна.
А этим… как их? Головы не снесть.
Хотя им Бог судья. А казнь – бесчеловечна.
Перед последним вздохом, здесь – в тылу врага,
Ты пролистни страницы прежних дней.
Коснется фотографии рука,
На облицовке у которой круг друзей.
Померкнет свет... Исполнен приговор.
Да хлопнет дверь, отчаянно и скоро.
Фашисты будут жрать Кагор,
Но не запить им призрачного ора.
Как говорят в народе – "Русский не горит;
В воде он просто так не тонет;
Захватчикам несчастия сулит!".
Не зря выходит - наших сердцем помнят!
(14 июля 2013)