Карачун

Мирослава выходит на мокрый двор,

И велесов лес ей сплетает путь,

И дымятся черничные полыньи,

И осыпается с елей снег.

 

Коляда идёт! Коляда идёт!

К чёрной ночи близится кологод!

Карачун-Чернобог навострил свой серп,

Рассыпает Марена по лесу смех...

 

Лодки викингов брошенные у берегов

Одичало белеют в седом снегу,

Чёрная невеста со свечой в руке

Углубляется в лес.

 

В бане зеркало разлетелось вдрызг,

Заалел порез на нежной груди,

Рассмеялась Марена у тёмных ворот,

Бубенцами серебряными затрясла...

 

Крепко слово ведуньи над зыбкой: раз-

чтоб коса пониже колен вилась,

два - чтоб гордый нрав был лицу под стать,

три - чтоб иноверцу венка не взять.

 

Да, ты заклята, заклята, посмотри:

На ладони слетаются снегири...

 

Мирослава выходит под мокрый снег,

Заступает тихо на звонкий лёд,

И дымятся черничные полыньи

с опрокинутым всадником в глубине...

 

Ей не надо ни яхонтов, ни куниц,

Ни рублей, ни ромейского серебра,

Она жадно смотрится в полынью,

И сливает воск со свечи:

 

-"Снег-снежок, замети мой след к бережку,

Речка-реченька, унеси тоску..."

О, как больно бьёт по глазам сквозь лес

Молодой Коляда!