Душа лгала, летала и латала...
Душа лгала, летала и латала
Заштопанные наспех строчки.
Она на муку рифму обрекала,
Где после слов - одни лишь многоточья.
Она таилась в чаще слов и звуков,
Она пыталась снизойти до муки,
Хотя могла насытиться мольбой;
Ей нужен был бы мир совсем иной -
Где нет прощения лгунам,
Где почести не раздают ослам,
Где море синее глубоко,
Где бродит ночью Вераоко.
Где радугою сны бегут,
Где падает с небес звезда,
Где щедрость нищим раздают,
Где напрягают паруса.
Душа лгала, летала и латала
Заштопанные наспех строчки.
Когда мольба прощенья достигала
И верить каждому хотелось очень.
Ступая на берег, бралась за дело,
Откидывая смутность бреда.
По палубе шагала смело
И ей дарована победа.
Но хватит мифов и побед;
Ушла бы уйма долгих лет
На поиски бы идеала,
Когда его в клубок скатала,
Ведь Ариадны прочна нить.
Куда бежать, куда же плыть?
Ответа нет, но есть догадка...
Так в чём же замысла разгадка?
Не знаю. Знаю лишь одно:
Глубокое на море дно,
А звёзды светят в темноте
По небе синему везде...
Заштопанные наспех строчки.
Она на муку рифму обрекала,
Где после слов - одни лишь многоточья.
Она таилась в чаще слов и звуков,
Она пыталась снизойти до муки,
Хотя могла насытиться мольбой;
Ей нужен был бы мир совсем иной -
Где нет прощения лгунам,
Где почести не раздают ослам,
Где море синее глубоко,
Где бродит ночью Вераоко.
Где радугою сны бегут,
Где падает с небес звезда,
Где щедрость нищим раздают,
Где напрягают паруса.
Душа лгала, летала и латала
Заштопанные наспех строчки.
Когда мольба прощенья достигала
И верить каждому хотелось очень.
Ступая на берег, бралась за дело,
Откидывая смутность бреда.
По палубе шагала смело
И ей дарована победа.
Но хватит мифов и побед;
Ушла бы уйма долгих лет
На поиски бы идеала,
Когда его в клубок скатала,
Ведь Ариадны прочна нить.
Куда бежать, куда же плыть?
Ответа нет, но есть догадка...
Так в чём же замысла разгадка?
Не знаю. Знаю лишь одно:
Глубокое на море дно,
А звёзды светят в темноте
По небе синему везде...
