ТАЙНА ЗА СЕМЬЮ ПЕЧАТЯМИ 10.
Глава 10.
Вот так в одночасье, совершенно не ожидаемо с моей стороны, грянула в доме ещё одна беда...
Собрались вечером на кухне всей семьёй, как будто провели семейный ритуал.
Обсудили семейные дела. Георгий вел себя любезно, но в разговоре в
Какой-то момент проскользнуло что-то необычное. Я насторожилась. Но в следующий момент Георгий разговаривал все так же адекватно.
Взяв меня за плечи, проводил до нашей комнаты, пожелал спокойной ночи. Сам же остался посмотреть спортивную передачу. Далеко за полночь его застали в кресле перед телевизором, в неподвижной позе.
Новый удар, новое потрясение, глубокие раздумья...
О тебе, все думы о тебе!
О тебе, все думы о тебе!
Затянуло горизонт безбрежный.
Не в себе я, точно не в себе,
Не могу вместить уход поспешный.
Вижу только синие глаза
Через время, через параллели.
Набегает теплая слеза,
Согревая в зимние метели.
Как же мне без твоего тепла,
Без любви, что в бурю согревала?
Лишь улыбка сквозь туман светла,
Та, что память горько смаковала.
Как теперь по этой жизни плыть
В одиночку на дырявой лодке?
В небо тоже видно мне не взмыть,
Ни к чему погодные мне сводки.
О тебе, все думы о тебе!
И просвета нет на горизонте.
Не в себе я, точно не в себе.
Я скорблю. Сейчас меня не троньте.
Евгения Савич.
Я раньше отмечала, что мир каждого, это огромное зеркало, которое отражает
состояние его души. Георгий перестал отражать состояние моей души. Поэтому
он безуспешно цеплялся за прошлое. Сам он меняться не хотел и говорил мне
об этом:- " Я чувствую, как я внутренне меняюсь, но мне от этого противно.
Мне всё время хочется делать добро, но я к этому ещё не готов..."
Отпустить бы тебя на волю...
Мне охота с собою справиться,
Отпустить тебя безвозвратно.
Но от памяти не избавиться,
Она, словно на жизни пятна.
Иногда дрожь по позвоночнику,
Словно ты проводишь рукою.
Память тут же ведет к источнику,
Вновь улыбки своей не скрою.
Явно вижу глаза бездонные,
Заглянуть в душу пытаются:
Порой строгие, чаще скромные,
То с болью глядят, то каются?
Мне б с собою сегодня справиться,
Отпустить бы тебя на волю.
Не могу от тоски избавиться,
Одолеть свою вдовью долю.
Евгения Савич-Астахова.
Много передумала о случившемся. И поняла, каждый человек программирует свое будущее мысленно или в подсознании. Жизнь это беспрерывная совместная работа неба и земли. И если человек перестает видеть перед собою цель для чего ему жить, он подсознательно программирует свой конец, ибо жизнь не стоит на месте. Когда человек останавливается в своём душевном развитии, жизнь может его раздавить, прокатившись по нему своими жерновами.
Когда я понемногу стала справляться со своей душевной раной, заметила, что Саша обмяк, похудел и закрылся в себе. Видимо он внутренне переживал сильный стресс. Чтобы пробудить в нем интерес к жизни, стала учить его самостоятельно себя обихаживать. Безвыходность его инвалидности отложила свой отпечаток на его характере. Программа самоуничтожения в
нем заложена в давние юные годы, когда он понял, что не может жить как все сверстники: иметь жену, детей. Не может насладиться свободой выбора, как все. Это ужасно! Эта программа работает в нем подспудно и непрерывно. И только регулярное употребление лекарств, которые притупляют душевную боль и искусственно создают ему душевное равновесие, и удерживают его в
постели большую часть суток, продлевает ему жизнь. В небольшие всплески бодрствования он обращается к религии, работает над очищением своей души. И Господь будет его поддерживать до последнего, пока есть надежда, что работа душевная происходит. Как только лень одолеет, и работа прекратится, программа самоуничтожения придет в действие.
Знать что жив, удивительно мало.
Чем утешить тебя? Ты поверь, я не знаю.
А как хочется доброе слово сказать.
В мыслях нежно и долго тебя обнимаю.
Нить судьбы нас сумела так крепко связать.
Может молча погладим усталые руки
И прижмёшь ты легонько к плечу своему,
И почувствуешь сердца биения звуки,
В унисон подражая сейчас твоему.
Хочешь душу открой, как когда-то бывало,
Не стесняясь поведай, как нынче живешь.
Я теперь поняла, как тебя не хватало,
Да и ты, видно это сегодня поймёшь...
Для любви, знать что жив, удивительно мало.
Надо знать что ты счастлив, буквально во всём.
Радость сердце настолько светло обуяла,
Потому лишь, что в сердце друг друга живём.
Евгения Савич.
Мужайтесь, мои дорогие. Учитесь искренне любить, радоваться самой малости. Учитесь быть благодарными по всякому поводу.
Бумеранг в природе.
Я иду по жизни легкою походкой,
Мысли по-хозяйски бережно храню,
Отпустив на волю, нахожу находкой,
Что я в мире сею, то потом и жну!
Бумеранг в природе, это, несомненно,
Есть закон вселенной, твёрдо сознаю.
Отметаю напрочь всякое сомненье:
Надо мне успеха я его дарю!
Хочется любовью дивно исцелиться,
Я не жду, что кто-то щедро поднесёт,
Стану у дороги, будто бы криница,
Что хрусталь водицы свято сбережет.
И дарю сердечно светлую улыбку,
Ей в ответ сияют радости огни.
Отпускаю смело дивную жар-птицу,
И она питает счастьем мои дни!
Евгения Савич.
Вот так в одночасье, совершенно не ожидаемо с моей стороны, грянула в доме ещё одна беда...
Собрались вечером на кухне всей семьёй, как будто провели семейный ритуал.
Обсудили семейные дела. Георгий вел себя любезно, но в разговоре в
Какой-то момент проскользнуло что-то необычное. Я насторожилась. Но в следующий момент Георгий разговаривал все так же адекватно.
Взяв меня за плечи, проводил до нашей комнаты, пожелал спокойной ночи. Сам же остался посмотреть спортивную передачу. Далеко за полночь его застали в кресле перед телевизором, в неподвижной позе.
Новый удар, новое потрясение, глубокие раздумья...
О тебе, все думы о тебе!
О тебе, все думы о тебе!
Затянуло горизонт безбрежный.
Не в себе я, точно не в себе,
Не могу вместить уход поспешный.
Вижу только синие глаза
Через время, через параллели.
Набегает теплая слеза,
Согревая в зимние метели.
Как же мне без твоего тепла,
Без любви, что в бурю согревала?
Лишь улыбка сквозь туман светла,
Та, что память горько смаковала.
Как теперь по этой жизни плыть
В одиночку на дырявой лодке?
В небо тоже видно мне не взмыть,
Ни к чему погодные мне сводки.
О тебе, все думы о тебе!
И просвета нет на горизонте.
Не в себе я, точно не в себе.
Я скорблю. Сейчас меня не троньте.
Евгения Савич.
Я раньше отмечала, что мир каждого, это огромное зеркало, которое отражает
состояние его души. Георгий перестал отражать состояние моей души. Поэтому
он безуспешно цеплялся за прошлое. Сам он меняться не хотел и говорил мне
об этом:- " Я чувствую, как я внутренне меняюсь, но мне от этого противно.
Мне всё время хочется делать добро, но я к этому ещё не готов..."
Отпустить бы тебя на волю...
Мне охота с собою справиться,
Отпустить тебя безвозвратно.
Но от памяти не избавиться,
Она, словно на жизни пятна.
Иногда дрожь по позвоночнику,
Словно ты проводишь рукою.
Память тут же ведет к источнику,
Вновь улыбки своей не скрою.
Явно вижу глаза бездонные,
Заглянуть в душу пытаются:
Порой строгие, чаще скромные,
То с болью глядят, то каются?
Мне б с собою сегодня справиться,
Отпустить бы тебя на волю.
Не могу от тоски избавиться,
Одолеть свою вдовью долю.
Евгения Савич-Астахова.
Много передумала о случившемся. И поняла, каждый человек программирует свое будущее мысленно или в подсознании. Жизнь это беспрерывная совместная работа неба и земли. И если человек перестает видеть перед собою цель для чего ему жить, он подсознательно программирует свой конец, ибо жизнь не стоит на месте. Когда человек останавливается в своём душевном развитии, жизнь может его раздавить, прокатившись по нему своими жерновами.
Когда я понемногу стала справляться со своей душевной раной, заметила, что Саша обмяк, похудел и закрылся в себе. Видимо он внутренне переживал сильный стресс. Чтобы пробудить в нем интерес к жизни, стала учить его самостоятельно себя обихаживать. Безвыходность его инвалидности отложила свой отпечаток на его характере. Программа самоуничтожения в
нем заложена в давние юные годы, когда он понял, что не может жить как все сверстники: иметь жену, детей. Не может насладиться свободой выбора, как все. Это ужасно! Эта программа работает в нем подспудно и непрерывно. И только регулярное употребление лекарств, которые притупляют душевную боль и искусственно создают ему душевное равновесие, и удерживают его в
постели большую часть суток, продлевает ему жизнь. В небольшие всплески бодрствования он обращается к религии, работает над очищением своей души. И Господь будет его поддерживать до последнего, пока есть надежда, что работа душевная происходит. Как только лень одолеет, и работа прекратится, программа самоуничтожения придет в действие.
Знать что жив, удивительно мало.
Чем утешить тебя? Ты поверь, я не знаю.
А как хочется доброе слово сказать.
В мыслях нежно и долго тебя обнимаю.
Нить судьбы нас сумела так крепко связать.
Может молча погладим усталые руки
И прижмёшь ты легонько к плечу своему,
И почувствуешь сердца биения звуки,
В унисон подражая сейчас твоему.
Хочешь душу открой, как когда-то бывало,
Не стесняясь поведай, как нынче живешь.
Я теперь поняла, как тебя не хватало,
Да и ты, видно это сегодня поймёшь...
Для любви, знать что жив, удивительно мало.
Надо знать что ты счастлив, буквально во всём.
Радость сердце настолько светло обуяла,
Потому лишь, что в сердце друг друга живём.
Евгения Савич.
Мужайтесь, мои дорогие. Учитесь искренне любить, радоваться самой малости. Учитесь быть благодарными по всякому поводу.
Бумеранг в природе.
Я иду по жизни легкою походкой,
Мысли по-хозяйски бережно храню,
Отпустив на волю, нахожу находкой,
Что я в мире сею, то потом и жну!
Бумеранг в природе, это, несомненно,
Есть закон вселенной, твёрдо сознаю.
Отметаю напрочь всякое сомненье:
Надо мне успеха я его дарю!
Хочется любовью дивно исцелиться,
Я не жду, что кто-то щедро поднесёт,
Стану у дороги, будто бы криница,
Что хрусталь водицы свято сбережет.
И дарю сердечно светлую улыбку,
Ей в ответ сияют радости огни.
Отпускаю смело дивную жар-птицу,
И она питает счастьем мои дни!
Евгения Савич.
