Чингизхан
Чингисхан (отрывок из поэмы)
1.
Верь в натянутый лук, даже если рожден он в Хэнтэе.
Предал Джамуха - друг и буграми, буграми шея,
И лицо, как огонь багровеет над пронзенной улыбкой врага.
Отпевает судьбу тетива. Вдоль, по древку стрелы, к оперенью,
Отправляется к Небу душа.
2.
Кони мчат, обгоняя ветер, под копытами пустоши, степи,
И вплетенные в гривы созвездия - не отстать, не уснуть.
Здесь, под знаком войны и сечи, каждый выдох его отмечен
Еще там, на Небесном Вече, обнажающих суть.
В каждой юрте, воловьей упряжи, грабежи, грабежи, грабежи,
Каждый атом вибрирует в жизнь, как вибрирует страстью бордель.
Вот поэтому и не спрашивали для чего ему было скашивать.
За отца и за брата старшего он был в этой орде.
3.
Пыль, степь, ковыль.
Мчится табун коней,
Кобылиц.
Кто ты? Безродный пигмей
Ниже колёс арбы,
Или само колесо судьбы?!
Ты и твои враги
В огненном танце истории...
Что, повелитель стихий -
Счастье ли, горе им?!
4.
Уже сдвинулись стрелки песочных часов,
Где "оседлые страны" на "горбатых барханах"
И стихия огня, и стихия ветров
Им, разнеженным шелком, покажется странной.
Исполинские стены теперь не спасут,
Всё сметет и разрушит кипящая лава,
Собирая осколки воздвигнется слава,
Устрашенный металлом померкнет уют.
5.
Караваны, гружённые золотом,
Караваны, гружённые порохом,
Караваны, гружённые опытом -
На Север, на Запад, на Юг.
Обернулись, заведомо, всполохом,
Обезличили топот до шороха,
Обезглавили крики до шепота
Над потерями в каждой из юрт.
И уже города стынут стонами,
И над пеплом, взрываясь поклонами
Медитируют черные вороны
На агонию скошенных рук.
6.
В раздумьях Тибетское плато,
Повержен уклад Гималаев,
И смотрит Земля не мигая
Байкала всевидящим оком -
Останется ль, что ещё свято
В пределах монгольского стана,
Где стрелы куют неустанно
И плавятся жажды до срока!
