Я знаю где счастье!

Сюрприз. А муж даже обрадовался. Решили пока никому не говорить. Сюрприз же. На учёт стала поздно. Сдала анализы. Врач сказала, что результаты на патологию не очень. Но, может, обойдётся. На двадцать четвёртой неделе дали направление в областную детскую на узи. Врач Ирина. И правда – «мирная». Называет какие-то цифры. Ручки, ножки, сердце… Говорит мне, что всё хорошо. Похоже девочка, но очень скромная, отвернулась. Одеваюсь. Она мне снова: «У вас всё хорошо». Киваю. Забираю бумаги, выхожу, врач почти вдогонку: «Запомните, всё, что возможно увидеть на узи, у вас хорошо». Я уже немного удивляюсь. Дальше в девятый кабинет, к генетику.

В девятом, как-то долго и оценивающе меня рассматривали. " Вам всего 17 – вы уверенны что вам это нужно?. У вас плохие анализы. Похоже, у ребёнка синдром Дауна. Надо ехать в исследовательский центр, делать кордоцентез, забор жидкости иглой из пуповины плода. Да, это опасно, есть определённый процент выкидышей, но вы же хотите здорового ребёнка?" На какое-то время я растерялась. Потом допереварила-таки всё, что мне предлагают. Стараясь казаться спокойной, улыбаясь, медленно и чётко говорю, что в любом случае не буду убивать ребёнка.

Не очень выбирая выражения, и врач, и медсестра стали рассказывать мне какая я безответственная женщина, плохая мать, что из-за таких, как я рождаются неполноценные дети. Значит, если я убью его – я хорошая мать, а если не убью – плохая. Мир сошёл с ума. Медсестра побагровела, что-то ещё шипела мне вслед. Но я её уже не слышала.

Через месяц всей семьёй поехали на отдых. Выбрали Алушту. Центральный пляж оказался каменистым, мне с животом не войти в море. А рядом пляж для инвалидов. Хозяйка, женщина на коляске, сказала, что мы можем приходить к ним. Пляж очень удобный со спуском для колясок, поручнями, камни застелены мягкой травянистой тканью. Взрослые с последствиями травм, иногда последствия полиомиелита, диабета. Детки чаще с ДЦП. По соседству с нами Славик, ему двенадцать, у него синдром Дауна, бабушка на него покрикивает, боится, что далеко плавает. Славик грозит ей папой. Приходит папа, оба счастливы... Танечке около пяти, она почти не держит спинку, но родители ей всё время улыбаются, и она улыбается им в ответ. Ещё приехали близняшки, им по четыре. Мальчик здоров, а девочка, как стебелёк, не ходит, почти не реагирует на слова, но ей приятны прикосновения. Мама её часто поглаживает, делает массаж. Ей хорошо в море, личико становится блаженным, она даже старается двигать ручками и ножками. Видно, что эти дети любимы. Здесь родители не пьют пиво, не дымят сигаретами...

Как-то гуляя по городу, узнала, что неподалёку есть храм святителя Луки Крымского. Пока я добралась по горной тропинке, служба уже закончилась. Подошла к большой иконе святителя. Хотела было попросить его, чтоб ребёнок не был дауном, но стало как-то стыдно. Потом шепчу: «Пусть всё будет, как Бог даст, только ты всё же позаботься о нас, не оставляй своими молитвами...»

Но к сожелению я согласилась на прерывание беременность так как я хотела жить. А делать выбор надо было быстро.Или ребенок или Я. Я до сих пор не знаю какой правельный выбор! и правельно ли я поступила. В палату меня перевезли ближе к утру. Проваливаясь в сон, слышу колокольный звон. Просыпаюсь, спрашиваю у девчонок – звонили? Так ведь Сергий Радонежский сегодня!