ШАХМАТЫ СКАЗКА

Однажды погожим весенним утром белая Бабочка-однодневка впорхнула в комнату через распахнутое настежь окно. Облюбовала букет незабудок на столе – свежих и нежных как она сама, – и опустилась на них подобно белому пуховому перышку. Устроилась среди цветов и осмотрелась: роскошная шахматная доска на столе и расставленные на ней белые и черные фигуры привлекли ее внимание. Их было немного – не более дюжины. Фигуры застыли в причудливых позах, как будто были скованы злыми чарами. Она свесилась с цветка и нерешительно обратилась к ближайшей, белой как речная лилия, фигуре.

– Доброе утро, – сказала она, – простите, но не могу сдержать своего любопытства. Скажите, пожалуйста, кто Вы, и что это такое происходит на вашей странной клетчатой площадке?

– Я – Белый Воин. Королевское окружение называет нас Пешками. А все мы, включая придворных, Королеву и нашего великого Короля – Белые Фигуры, – ответил Воин-Пешка, не меняя своей нелепой позы.

– А почему же вы замерли, ведь это, – я опять-таки прошу прощения за свою назойливость, – так неудобно, – продолжала допытываться любопытная Бабочка.

– Это долго рассказывать. Боюсь, Вы не поймете, – попытался уйти от ответа Белый Воин-Пешка.

– Я снова вынуждена извиниться, о, мужественный и несгибаемый Белый Воин, но осмелюсь предположить, что Вы не так уж и спешите. К тому же и я как раз располагаю свободною минуткой. Ну, пожалуйста, мне так интересно, – настаивала Бабочка со всем присущим ей природным обаянием.

– Я не могу отказать Вам, о, прекрасная…

– Бабочка, – подсказала она.

– Я не могу отказать Вам, о, прекрасная Бабочка, – продолжал мужественный и несгибаемый Белый Воин, – потому что Доброжелательность, Вежливость и Правдивость – три из семи предписаний Кодекса Воина.

– А еще четыре? – не удержалась нетактичная Бабочка.

– Это Справедливость, Храбрость, Честь и Верность.

– Я знаю, что такое справедливость и храбрость, – самонадеянно заявила Бабочка. – А вот что такое верность и эта, как ее – честь?

– Наше предназначение – в служении великому Белому Королю. Кодекс предписывает не предавать и не изменять ему. Это и есть Верность. А Честь – это вменяемая Кодексом неминуемая Смерть за него.

– По-моему, это довольно-таки странное представление о верности и чести, – сказала Бабочка. – А впрочем, ах, простите мою глупость, я всегда была слабовата во всех этих тонких материях, связанных с этой честью и этой, как там ее, все время запамятую, – верностью. И еще. Вы все время говорите о белых фигурах. А те черные – это кто?

– Мы, Белые Фигуры, – Воины Света. Черные Фигуры – Воины Тьмы. Смысл всей жизни Белых Фигур – защитить нашего великого Белого Короля от Сил Тьмы. Если Черные победят – весь Мир погрузится во Тьму, – печально ответил Белый Воин. – Поэтому мы все время воюем. А то, что Вы назвали «странной клетчатой площадкой» – Поле Битвы Сил Света и Сил Тьмы. Между собой мы называем Его – Доской. Шахматной Доской. Потому что эта Битва называется Шахматами.

– А почему шахматами? – спросила Бабочка.

– Я не придворный мыслитель. Я – воин, но я слышал, что название Шахматы было дано нашему Миру как предостережение, потому что на языке богов оно означает «Король мертв» – сказал Белый Воин.

– Вы совсем заинтриговали меня, о, верный и правдивый Белый Воин. И мне так захотелось хоть одним глазком взглянуть на вашего великого Белого Короля. Очень-очень захотелось. Покажите его. Ну, пожалуйста, – умоляла Бабочка.

– Он прямо за моей спиной, о, прекрасная Бабочка. На другом конце Доски. Светлейший – в короне. Видите?

– А корона это такая штука с зубчиками на голове? Ваш Правитель очень статен, высок и красив. Очень хорошо Вас понимаю. Я и сама посвятила бы ему свою жизнь, подарила верность и отдала честь. Или наоборот? Я все время запутываюсь с этими Вашими верностью и честью, – раздосадовалась Бабочка. – А еще, простите мою бестактность, сударь, но судя по Вашим, как их там, предписаниям, продолжительность жизни воина в Ваших шахматах наверное не так, чтоб очень уж велика?

– Это так. Правда, я слышал, что после того, как Битва окончена, Фигуры могут возрождаться. Но думаю, что это – история для слабых духом. Да, наша жизнь – коротка, – не сдержал вздох Белый Воин.

– Это потому, что Вы все время воюете. Вот мы, Бабочки-однодневки, живем 25 тысяч лет. И это все благодаря правильному образу жизни и полнейшему отсутствию у нас всяких глупых кодексов и предписаний. И жизнь не перестает быть интересной – в ней все внове. Вот мы говорим с Вами уже целую неделю, а Вы мне нисколько не наскучили.

Отметим, что, оперируя такими невероятными, как могло бы показаться нам с вами, цифрами, Бабочка-однодневка нисколько не преувеличивала. Она всего лишь приравняла единственный день собственной жизни к 70 годам жизни Человека. А это и составляет 25 тысяч лет. Или, если быть более точным, – 25 тысяч 550 лет.

Бабочка помолчала немного.

– И я даже нисколько не сержусь на Вас за то, что уже больше недели минуло, как я спросила о том, почему все замерли, а Вы до сих пор так и не ответили мне, – закапризничала Бабочка. – Ах, хотя Вы ведь сами меня предупредили, что это долгая история, – и она захлюпала носом.

– Так бывает всегда, когда Битва прерывается. Говорят, что такова воля богов, что движут нашими Судьбами. Но полагаю, что – это придворные политические игры. Кстати, они так и называют Битву – Игра. В этой придворной Шахматной Игре все так мало предсказуемо: один идет напролом, как камень с горы катится, другой по диагонали белой или черной режет, а третий –такие зигзаги делает, что где начнет, где закончит и сам, наверное, не знает, – разоткровенничался Белый Воин.

Он нахмурился.

– Может, Королева ход неожиданный сделала, а может – рокировка, вот ход Битвы и прервался. А-то и, правда, не ровен час, богов чем-то прогневили и Конец Света – Эндшпиль наступает.

– А Вы могли бы стать Фигурой, приближенной к Королю? При-двор-ным, ведь, кажется, так Вы сказали? – увела разговор от явно неприятной для Воина темы Бабочка.

– Я слышал когда-то в юности, что когда безупречный Воин достигает Совершенства, тогда на конечной клетке вражеской стороны Доски он может стать любой Фигурой, какой только пожелает. Кроме Короля, конечно – ведь это противоречило бы Кодексу Воина.

– А какой Фигурой хотели бы стать Вы сами? – улыбнулась Бабочка.

– Я не хотел бы быть ни Слоном, ни Конем, ни даже Ладьей. Но если бы это было возможно, я хотел бы обладать Силой Королевы, что для мужчины-воина называется стать Ферзем. Но, думаю, что это невозможно. Никогда, – и Белый Воин печально улыбнулся Бабочке.

– Почему?

– Я полагаю, что это было бы не по Правилам. Так не бывает. Во всяком случае, я подобного никогда не видел.

– Но ведь то, что Вы называете Битвой еще не завершено и Вы не можете знать наверняка, что еще может, а чего не может произойти, – глубокомысленно заключила Бабочка. – Почему Вы до такой степени не верите в себя? Это неправильно. Так нельзя.

И еще эти кодексы Ваши дурацкие. И потом мне кажется, что даже я все поняла, хотя и никогда не отличалась большим умом. Шахматы это – Игра, а не битва. А Вы просто фигуры разного цвета – черного и белого. При чем тут Тьма, Свет, Конец Света, Смерть неминуемая какая-то и вся эта прочая Ваша белиберда?

А еще шахматы это – Жизнь. Жизнь очень красивая и гармоничная. И Вам нужно начинать Жить и радоваться собственной Жизни в этой Божественной Игре, а не забивать себе и другим голову всякой шелухой. Все. Прощайте. И можете не провожать меня, – Бабочка послала Белому Воину воздушный поцелуй, сделала круг над Шахматной Доской и вылетела в окно.

Настенные часы пробили девять раз. Скрипнул кожаный диван. Это проснулся и подошел к своему рабочему столу Гроссмейстер. Он наклонился над Доской и залюбовался шахматным этюдом, сотворенным этой ночью. Итак, Белые начинают и выигрывают. Ход. Другой. Изящными, виртуозными движениями Бога-Творца Гроссмейстер двигает Фигуры. Игра достигает своего апогея: Белая Пешка становится Ферзем. Шах. И мат. Гроссмейстер улыбается. Ах, эта Божественная Игра – Шахматы…