Ни веселья, ни сладких мечтаний...
Ни веселья, ни сладких мечтаний
Ты в судьбе не видала своей:
Твоя жизнь была цепью страданий
И тяжелых, томительных дней.
Видно, господу было так нужно:
Тебе крест он тяжелый судил,
Этот крест мы несли с тобой дружно,
Он обоих нас жал и давил.
Помню я, как в минуту разлуки
Ты рыдала, родная моя,
Как, дрожа, твои бледные руки
Горячо обнимали меня;
Всю любовь, все мечты, все желанья -
Всё в слова перелить я хотел,
Но последнее слово страданья,-
Оно замерло в миг расставанья,
Я его досказать не успел!
Это слово сказала могила:
Не состарившись, ты умерла,
Оттого - что ты слишком любила,
Оттого - что ты жить не могла!
Ты спокойна в могиле безгласной,
Но один я в борьбе изнемог...
Он тяжел, этот крест ежечасный,
Он на грудь мне всей тяжестью лег!
И пока моя кровь не остынет,
Пока тлеет в груди моей жар,
Он меня до конца не покинет,
Как твой лучший и символ, и дар!
24 мая 1859
Ты в судьбе не видала своей:
Твоя жизнь была цепью страданий
И тяжелых, томительных дней.
Видно, господу было так нужно:
Тебе крест он тяжелый судил,
Этот крест мы несли с тобой дружно,
Он обоих нас жал и давил.
Помню я, как в минуту разлуки
Ты рыдала, родная моя,
Как, дрожа, твои бледные руки
Горячо обнимали меня;
Всю любовь, все мечты, все желанья -
Всё в слова перелить я хотел,
Но последнее слово страданья,-
Оно замерло в миг расставанья,
Я его досказать не успел!
Это слово сказала могила:
Не состарившись, ты умерла,
Оттого - что ты слишком любила,
Оттого - что ты жить не могла!
Ты спокойна в могиле безгласной,
Но один я в борьбе изнемог...
Он тяжел, этот крест ежечасный,
Он на грудь мне всей тяжестью лег!
И пока моя кровь не остынет,
Пока тлеет в груди моей жар,
Он меня до конца не покинет,
Как твой лучший и символ, и дар!
24 мая 1859