А город мал и мягкотел
А город мал и мягкотел и до скелета обесточен,
И птицы вьются у обочин,и крики в сотню децибел.
Здесь мы - хранители зимы,свои вынашиваем страсти,
И право хоть какой-то власти берем у Господа взаймы.
У нас сердца из хрусталя и за отчаяние медали,
И золоченые скрижали,и на зубах скрипит земля.
У нас из глаз уже давно не слезы капают,а рифмы,
Когда всю душу изнурив,мы тот час же падаем на дно.
Нас не спасти.Не уберечь.Не сохранить.Не сделать чище.
Все мысли - злое пепелище на перепутье давних встреч.
Мы пьем вино и анальгин,в чужие целимся объятия,
И верим в жгучие проклятия - проклятия быть всегда одним.
Нам остается только шаг до полного уничтожения.
Глаза болят от напряжения,и не оправиться никак.
Все цели определены.Нам остается только Богу
Молиться,верить понемногу и,как спасения, ждать весны.
И птицы вьются у обочин,и крики в сотню децибел.
Здесь мы - хранители зимы,свои вынашиваем страсти,
И право хоть какой-то власти берем у Господа взаймы.
У нас сердца из хрусталя и за отчаяние медали,
И золоченые скрижали,и на зубах скрипит земля.
У нас из глаз уже давно не слезы капают,а рифмы,
Когда всю душу изнурив,мы тот час же падаем на дно.
Нас не спасти.Не уберечь.Не сохранить.Не сделать чище.
Все мысли - злое пепелище на перепутье давних встреч.
Мы пьем вино и анальгин,в чужие целимся объятия,
И верим в жгучие проклятия - проклятия быть всегда одним.
Нам остается только шаг до полного уничтожения.
Глаза болят от напряжения,и не оправиться никак.
Все цели определены.Нам остается только Богу
Молиться,верить понемногу и,как спасения, ждать весны.
