Заутреня под Новый год

ЗАУТРЕНЯ ПОД НОВЫЙ ГОД

 

(По Никифорову-Волгину)

 

От снежных хлопьев белые,

Вечерними просторами

Российские заступники

Нелёгкий держат путь.

Кругом позёмка стелется,

И от мороза лютого

Земелюшка сугробная

Неласково звенит.

 

Никола в старых валенках,

В овчинном и заплатанном

Тулупе поизношенном,

С заплечною котомкою

И с посохам в руке.

За ним в изрядно старенькой

Монашьей ряске порванной

Шагает Сергий, хмурится,

Скуфейка запорошена,

И лапти на ногах.

А чуть отстав, сутулится

В протёртой свитке стёганой

Заступник Серафим,

На палочку дорожную

Усердно опирается —

Легко ли по сугробинам

В зальделых сапогах!

 

По ветру развеваются

Растрёпанные бороды,

Колючий снег не милует,

Слепит глаза усталые.

Безрадостно и холодно

В певучей снежной мгле.

 

— Давно такого не было

Мороза греховодника,

Ай да шутник отчаянный! —

Никола говорит.

И, чтоб согреться чуточку,

Седыми рукавицами

О полушубок, скованный

Морозом и метелицей,

Бьёт часто и отчаянно,

А сам походкой скоренькой

Бежать вперёд старается,

Знай, валенки шуршат!

 

— Уж угодил морозец нам,

Пенькам великовозрастным.

Тут не на что обидеться

И нечего сказать.

Такой неугомонный он,

Утиши его, Господи,

Неугомонный — страсть! —

Смеётся Серафимушка,

Бежит не отставаючи

От резвого Николушки,

Лишь гулко по заснеженной

Дороженьке проветренной

Стучат его сапоженьки,

Стучат, стучат, стучат.

 

— Да это, братцы, что еще! —

Тихонько улыбается

Идущий позади. —

В скиту у нас, где Радонеж,

Зима однажды выпала

Такая, просто ужасти.

Вот это был мороз.

 

Идут сквозь вихри снежные.

— От вьюжит! В этой замяти

Не заблудиться только бы. —

Чуть слышно в шумном гомоне

Промолвил Серафим.

 

— Да нет же, не заблудимся,

Отцы мои почтенные. —

Сказал Микола. — Эти мне

Места давненько ведомы,

Как, впрочем все российские

Раздольные места.

Вы только пораскидистей

Шаги за мною делайте.

Осталась малость малая

До Китежских лесов.

А там в церковке махонькой

Господь нас, грешных странников,

И в этот день заутреню

Сподобит отслужить.

 

— Ох, и резов угодничек! —

Смеётся Сергий, пробуя

Попридержать маленечко

Николу за рукав. —

Какой же ты старательный!

Сам из чужих, ненашенских,

Заморских, дальних мест.

А вот ведь землю русскую

Ты возлюбил, Николушка,

Превыше всех земель.

За что, скажи из милости,

Ты полюбил народец наш,

Грехами поизмученный,

И ходишь по стезям его,

И скорбным, и извилистым,

И неустанно молишься

За горемычных нас?

 

— За что народ ваш, мученик,

Я полюбил? — Он светлыми

Очами в очи Сергию

Задумчиво глядит. —

Ведь Русь — дитя. Весенняя,

Цветущая и тихая,

Сирень благоуханная.

Господня дума кроткая.

Дитя Его любимое.

А кто не любит дитятко?

Не умилится цветиком?

Русь — это дума кроткая

Спасителя Христа.

 

— Ты хорошо, Николушка,

Сказал про землю русскую, —

Тихонько, умилительно

Промолвил Серафим. —

Стать на колени хочется,

Мои святые радости,

Перед Россией-матушкой

И как честнОму образу

Молиться за неё.

 

— Когда бы не семнадцатый,

Когда б не восемнадцатый,

Когда б не девятнадцатый

Кровавые года, —

Добавил Сергий вдумчиво

И головой в скуфеечке

Болезненно поник. —

Почто народ возлюбленный,

Почто он, затемнившийся,

Себя войной, бесславием

И кровью обагрил?

 

— Покается! — уверенно

Сказал ему Николушка.

— Спасётся! — твёрдо вымолвил

Святитель Серафим.

— Молиться будем, милые! —

И Сергий вслед за братией

Чуть слышно прошептал.

 

Вот до лесной, до маленькой,

Покрытой снегом церковки

Заступники дошли.

Уже перед иконами

Рядочек свеч затеплили

И начали заутреню

Господнюю служить.

А в темноте за стенами

Лес Китежский заснеженный

Гудел на все лады,

И вьюга пела сладостно.

 

Великие святители

В лесной забытой церковке

Молились о Россиюшке —

Любви Христа Спасителя

И Думушке Его.

 

А совершив заутреню,

На паперть вышли снежную

И на четыре стороны

Благословили вольные

Просторы,

вьюгу,

ночь.

 

13.01.16 г.,

Отдание праздника Рождества Христова