​Жил певчий дрозд себе и умер...

Жил певчий дрозд себе и умер.
В житейском растворился шуме,
 
оставив кепку на крючке
да кинозрителя в тоске.
 
Впотьмах кусает изголовье,
клянет судьбу свою дроздовью
 
и засыпает, наконец.
С утра, не выспавшись, слепец
 
порхает снова, правда, хмурый.
Поет и бьется над халтурой.
 
Живет, подстреленный пострел,
как будто фильма не смотрел.
 
И все чирикает, бедняга,
на сострадательной бумаге.
 
Ему бы ощип и узда,
а он опять дает дрозда.