Из Ада.

Моё тело - чернеющий Лондон второй половины восемьдесят восьмого года,

Тысячи страшных путей и закрытых показов рабов в грязных подпольях.

Моё сердце проели насквозь могильные черви, в ладонях зажата вырванная свобода.

Дыхание сбито, и хриплый голос во всех ушах отдаётся шумом и болью.

 

Мой дух витает над землями убиенных Содома и Гоморры, над пустотой,

Он ищет приют, но всё ещё не знает, что у него никогда не найдётся дома.

Он обретает пристанище в книгах маркиза де Сада, он до сих пор так тесно связан со мной.

Читая "Жюстину" своими прикосновениями, он ощущает истому.

 

Новый день покрыт пылью и слизью, в нём нет ни капли святой воды.

К шкатулке ответов единственный ключ - отрезанный палец, но хватит ли пальцев?

Оплетающий меня декаданс, удушающий. В паутине дымящихся дней бесполезные чахнут мечты.

Я возвращаюсь к тому, кто я есть. И я не стану умолять кого бы то ни было остаться.

 

Грех с привкусом вина и пропитанного кровью снега. Я разделяю.

Этот мир отведён для моих безрассудных желаний и тайных любовей, запрятанных в афоризм.

Острое лезвие в ланиты, перец на потрескавшиеся губы, моя песнь бестолково-злая,

Отчаяние, развеявшее иллюзии. Не подходи ко мне ближе, чем на ещё одну жизнь.