Из Ада.
Моё тело - чернеющий Лондон второй половины восемьдесят восьмого года,
Тысячи страшных путей и закрытых показов рабов в грязных подпольях.
Моё сердце проели насквозь могильные черви, в ладонях зажата вырванная свобода.
Дыхание сбито, и хриплый голос во всех ушах отдаётся шумом и болью.
Мой дух витает над землями убиенных Содома и Гоморры, над пустотой,
Он ищет приют, но всё ещё не знает, что у него никогда не найдётся дома.
Он обретает пристанище в книгах маркиза де Сада, он до сих пор так тесно связан со мной.
Читая "Жюстину" своими прикосновениями, он ощущает истому.
Новый день покрыт пылью и слизью, в нём нет ни капли святой воды.
К шкатулке ответов единственный ключ - отрезанный палец, но хватит ли пальцев?
Оплетающий меня декаданс, удушающий. В паутине дымящихся дней бесполезные чахнут мечты.
Я возвращаюсь к тому, кто я есть. И я не стану умолять кого бы то ни было остаться.
Грех с привкусом вина и пропитанного кровью снега. Я разделяю.
Этот мир отведён для моих безрассудных желаний и тайных любовей, запрятанных в афоризм.
Острое лезвие в ланиты, перец на потрескавшиеся губы, моя песнь бестолково-злая,
Отчаяние, развеявшее иллюзии. Не подходи ко мне ближе, чем на ещё одну жизнь.
