БЫЛОЕ
БЫЛОЕ
Получил первый раз седину-
Отобрали партийный билет;
Как тянули мне нервы в струну,
Та семёрка, я был, как в плену,
Лезли к власти потом, как в буфет.
Как трудягу призвали к ответу:
"Затянули объекты со сдачей";
Пил другой, замполит, без просвета,
Результат - строгача по билету,
Одинаково, вот незадача.
Да, могли крутануть карусель-
Моралисты замочных скважин;
Обсуждали "чужую постель":
Семь не пойманных, пойманный сел
На скамью. Так процесс был отлажен.
Ну, а где коммунисты сейчас?
Как ни как, двадцать нас миллионов;
Словно пыл справедливый угас,
Ну а те, что остались за нас -
В новой Думе с бандитским уклоном.
Мозги пудрят седым старикам,
Что бы в выборы вылезть к корыту;
Ложь подняли они к облакам,
Подчинились "чужим сапогам",
Происшедшее - шито и крыто.
Ну, а я, трижды битый, присяге
Верен буду, своей, до конца;
Если выжили мы в передряге,
Наша вера в душе, не в бумаге...
Над ужимкой смеюсь подлеца.
Получил первый раз седину-
Отобрали партийный билет;
Как тянули мне нервы в струну,
Та семёрка, я был, как в плену,
Лезли к власти потом, как в буфет.
Как трудягу призвали к ответу:
"Затянули объекты со сдачей";
Пил другой, замполит, без просвета,
Результат - строгача по билету,
Одинаково, вот незадача.
Да, могли крутануть карусель-
Моралисты замочных скважин;
Обсуждали "чужую постель":
Семь не пойманных, пойманный сел
На скамью. Так процесс был отлажен.
Ну, а где коммунисты сейчас?
Как ни как, двадцать нас миллионов;
Словно пыл справедливый угас,
Ну а те, что остались за нас -
В новой Думе с бандитским уклоном.
Мозги пудрят седым старикам,
Что бы в выборы вылезть к корыту;
Ложь подняли они к облакам,
Подчинились "чужим сапогам",
Происшедшее - шито и крыто.
Ну, а я, трижды битый, присяге
Верен буду, своей, до конца;
Если выжили мы в передряге,
Наша вера в душе, не в бумаге...
Над ужимкой смеюсь подлеца.