И, чтобы пило счастье рощи
С кольцом на пальце, в платье длинном.
С фатой до пять и чистотой.
Я нынче буду рядом с милым.
Я буду женщиной...женой!
Я, окрыленная ни небом.
Ни Богом, даже ни луной.
Я, окрыленная любовью,
Мужчиной близким.
Мне другой, не надо участи.
Я выпью до капельки свои стихи.
И приглашу на праздник липы,
И все рассветные дожди,..
Чтоб нежность, вышитая небом
Легла на плечи двух сердец.
И, чтобы не было поэта,
А только звон и блеск колец.
И счастье разлилось бы морем,
И растворившись в этих днях,
Я бы не знала больше горя,
А только небо при свечах...
А только руки, губы, плечи.
И только звёзд хрустальный звон.
И только встречи, только встречи.
Дождем забрызганный перрон.
Глаза в глаза. И липы в парке.
Его рука в моей руке.
И, чтобы были нет не кратки,
А вечны ночи в гамаке.
И, чтобы пило счастье рощи.
И, чтобы плыли облака.
И в женской радости, чтоб дольше
Пролиться лаской в шелка.
С фатой до пять и чистотой.
Я нынче буду рядом с милым.
Я буду женщиной...женой!
Я, окрыленная ни небом.
Ни Богом, даже ни луной.
Я, окрыленная любовью,
Мужчиной близким.
Мне другой, не надо участи.
Я выпью до капельки свои стихи.
И приглашу на праздник липы,
И все рассветные дожди,..
Чтоб нежность, вышитая небом
Легла на плечи двух сердец.
И, чтобы не было поэта,
А только звон и блеск колец.
И счастье разлилось бы морем,
И растворившись в этих днях,
Я бы не знала больше горя,
А только небо при свечах...
А только руки, губы, плечи.
И только звёзд хрустальный звон.
И только встречи, только встречи.
Дождем забрызганный перрон.
Глаза в глаза. И липы в парке.
Его рука в моей руке.
И, чтобы были нет не кратки,
А вечны ночи в гамаке.
И, чтобы пило счастье рощи.
И, чтобы плыли облака.
И в женской радости, чтоб дольше
Пролиться лаской в шелка.