Сосульки на деревьях мутными слезами...
Сосульки на деревьях, мутными слезами,
Оплакивают зимнюю кончину.
В избе, старушка молится под образами.
На блюдце, в уголке трещит лучина.
А поД полом, в щели скребётся непоседа
Мышь, в поисках еды, пищА в тревоге.
В дому, за тыном, слышен пьяный крик соседа,
Видать нажрался в хлам, от безнадёги.
В деревне стыло. Март, не март. Весна сырая.
Повсюду слякоть, снег лежит клочками.
Так не похоже на предверье кущей рая,-
В мечтах старушки той, под образами.
Мычит скотина, квохчат куры на насесте,
Похрюкивают свиньи у корыта.
Всё, как обычно, и как будто всё на месте,
Так в чём собака, собственно, зарыта?
Ведь при желании всегда найдёшь причину
Быть недовольным жизнью, хоть ты тресни!
За длинную и опостылевшую зиму,
За недород, безденежье, болезни.
Не лучше ль радоваться зореньке приветной,
Красотам дня, таинственности ночи.
Травинке, почке, набухающей на ветке.
Лишь надо постараться, очень... Очень.
10 марта 2015 год.
Оплакивают зимнюю кончину.
В избе, старушка молится под образами.
На блюдце, в уголке трещит лучина.
А поД полом, в щели скребётся непоседа
Мышь, в поисках еды, пищА в тревоге.
В дому, за тыном, слышен пьяный крик соседа,
Видать нажрался в хлам, от безнадёги.
В деревне стыло. Март, не март. Весна сырая.
Повсюду слякоть, снег лежит клочками.
Так не похоже на предверье кущей рая,-
В мечтах старушки той, под образами.
Мычит скотина, квохчат куры на насесте,
Похрюкивают свиньи у корыта.
Всё, как обычно, и как будто всё на месте,
Так в чём собака, собственно, зарыта?
Ведь при желании всегда найдёшь причину
Быть недовольным жизнью, хоть ты тресни!
За длинную и опостылевшую зиму,
За недород, безденежье, болезни.
Не лучше ль радоваться зореньке приветной,
Красотам дня, таинственности ночи.
Травинке, почке, набухающей на ветке.
Лишь надо постараться, очень... Очень.
10 марта 2015 год.