Маленькой йолочке голодно зимой…
В одну из минских городских многоэтажек,
Где во дворах шум, крики, грязь и суета,
В подвал сырой, среди пылищи и бумажек,
Судьба забросила прожжёного кота…
Вдоль-поперёк давно им пройдены дороги,
Огня, воды и медных труб он не избЁг,
Ну, разве, не был у Потапыча в берлоге,
Хотя, вполне с его характером и мог…
Довольно шустро между труб он заселился,
Котов окрестных промеж делом шуганул,
На почве “жизнь – дерьмо” с сантехником сдружился
И, метко вентили пометивши, уснул…
Ему тепло в подвале, в этом спору нету,
И даже некому совсем ботинком пнуть,
По всем углам, где хошь, сплошные туалеты,
И разных мест кругом как грязи – чтоб заснуть…
Но вот прокол один – там нету провианта,
И с холодильником решительный пролёт…
И тут полезли ему в бошку варианты,
Как в лучшем виде совместить «еда» и «кот»…
…Сантехник Фрол, что приходил сюда намедни,
И пил портвейн под Леди Гагу из горлА,
Сказал – живет на этаже тут, на последнем,
Его зазноба, краля, Муза и герла…
Потом поведал, захмелев ещё немножко,
И из последних сил стараясь не уснуть,
Что, мол, богатые всегда у ней: кормёжка,
Шиньоны, прошлое, фантазия и грудь.
Шиньон и грудь кота вообще не впечатлили,
Без них прожить он смог бы, собственно, легко,
А вот кормёжки эти душу взбередили,
И там запали… где-то очень глубоко.
А, между тем, декабрь шел почти к закату,
И приближался незаметно Новый год…
И вот однажды посетить зазнобы хату,
Где те кормёжки, вознамерился наш кот…
Узнав у Фрола номер Музиной квартиры,
Прокравшись тихо, незаметно, словно вор
(А звали Музу, между прочим, просто Фира),
Такой под дверью он подслушал разговор:
«Эх, Новый год, а у меня одни заботы!
Гирлянды, шишки вижу только лишь во сне!
Ах, если бы в преддверьи праздника хоть кто-то
Принес бы ёлочку… наряженную… мне!»
В мозгу кошачьем быстро мысль засуетилась –
Где взять зелёнку… конфетти и мишуру?
И, пока дамочка с делами копошилась,
Под кодом «йолка» закрутил свою игру…
…Сперва о ветку поцарапавшися лапой,
Зелёнки выпросил у Фрола пузырёк…
Затем у тетеньки какой-то, тихой сапой,
Шуршащий «дождик» из пакета уволок.
На конфетти пошли конфетные бумажки,
Когтистой лапою разодранные в хлам,
А три припрятанные Рексовы какашки
Сошли за шишки, хоть и с горем пополам.
…И вот во вторник, тридцать первого, к обеду,
Из-за трубы достав добро, что накопил,
Кошак, нацеленный на лёгкую победу,
К преображенью, помоляся, приступил…
Сперва зелёнку из бутылки вылил на пол.
Прикрывши фантиком известный причиндал,
Улегся в лужу ту. И, помогая лапой,
Приятный цвет густой листвы себе придал.
Со вкусом хвост трофейным «дождиком» завесил,
Пристроил «шишки» произвольно на груди,
И, намурлыкивая мантру, бодр и весел,
От всей души себя обсыпал «конфетти».
Чтоб «шишек» дух отбить, и просто для отдушки,
Он валерьянкою полился не спеша,
И, вместо звездочки, на самую макушку
Приклеил скотчем припасенного мыша…
…В домах готовят оливье и бутерброды,
И на часах семь пополудни гулко бьет,
А по подъезду, вверх, шугаясь от народа,
Крадется тихо то ли ёлка, то ли кот.
И все на ней (на нём?) сияет и сверкает –
Убранство супер! Отдыхает кабаре!
Вот только набок нос немножечко сшибает
Успокоительно-пахучее «амбре»…
И вот у входа в «рай» стоит уже проныра,
И «МЯЯЯУ!!!» голОсит даже громче, чем звонок…
Шаги за дверью… тихий скрип… и тётя Фира
Персоной собственной выходит на порог!
В муке вся грудь, точь-в-точь на мельника похожа
(А это значит, что готовит щедрый стол!) -
«Не поняла… Неужто, ЁЛОЧКА??! О, Боже!!!
Кто постарался?? Ну, конечно! Милый Фрол!»
Кошак, стоящий, словно штык, на задних лапах,
Уж представляет, как внесут его домой…
…«Шикарна ёлка! Но уж больно странный запах,
Скажу я вам, у современных этих хвой…
Поди, от милого и яд принять не страшно,
Ну а, тем более, ель, пихту, иль сосну!
А что «фонит», так это пусть! Не так и важно!
Прищепку на нос… Можно даже не одну!
Чуть неказиста ёлка, ростом маловата,
С фигнёй какой-то серо-бурой наверху,
Зато местами даже несколько мохната,
И реет «дождик» серебристый на боку!…»
И, хватанув в охапку мявкнувшую «ёлку»,
Ногой толкнув, чтобы закрылась плотно дверь,
На белой ляжке оголив свою наколку,
Зашла домой, урча, как возбужденный зверь…
…На табурет, покрытый сверху белою ватой,
У телевизора, поставлен наш кошак!
(А на экране некий Филя волосатый
Орёт как черт, не успокоится никак…)
Кот потихоньку один глаз приоткрывает –
Уют в квартире… Шторы в розы…Мама, СТОЛ!!!
Аж на мгновение сознание теряет –
В кунжуте курица! И прочий разносол -
Котлеты с сыром… эскалоп благоухает…
Форель на гриле… бастурма… ГЕФИЛТЕ ФИШ!!!
Кот нервный пот с макушки спешно утирает
И поправляет с уха съехавшую мышь…
А у плиты, на кухне, пляшет тётя Фира,
Готовит к празднику печёночный пашет…
И кот решается открыть начало пира…
Пяток минут, и – эскалопа уже нет!
Пока зазноба поливает торт вареньем,
И варит соус иностранный «бешамель»,
Под «трели» Фили, ровно в том же направленьи
В одну секунду исчезает и форель…
По телефону Муза слушает приветы,
И поздравления от Лен, Наташ и Гриш…
…А там, где БЫЛИ еще только что котлеты,
Лежит от «ёлки» отвалившаяся мышь.
…Дверной звонок, пронзая слух, орёт нещадно,
Зазнобин голос из прихожей: «Здравствуй, Фрол!»
И хахаль в бабочке и мастерке парадной,
Чуть-чуть смущаясь, продвигается за стол…
На белой скатерти – дорожка из кунжута,
Чуть в стороне – слегка надкусанный грибок…
…А в углу ёлочка… икая почему-то…
Стоит, немного накренясь на один бок.
Недоумённо Фрол плечами пожимает:
«А из мясного тут, простите, только… МЫШЬ??!»
…А наша ёлка невзначай распространяет
Вокруг себя манящий дух гефилте фиш.
В шиньоне пышном, величаво, как гондола,
Вплывает Муза, томно дуя никотин…
На Фрола взгляд… потом на СТОЛ… Опять на Фрола –
«Не поняла.. Он ВСЁ сожрал?? И всё – ОДИН??!»
Однако вот, от возмущений мало толку
(А так хотелось паразиту в ухо дать!) –
Сюрприз ведь сделал, подарил такую ёлку!
Теперь, увы, придется вежливо молчать.
И нервно чешет на ноге татуировку:
«Вот эгоист! Не пир горой, а строгий пост!
Вся, блин, моя многочасОвая готовка
За пять минут ушла, пардон, КОТУ под хвост!!!»
Но, делать нечего, салаты так салаты…
Без мяса пусть, но год-то надо проводить!
И Муза, сдерживая рвущиеся маты,
Культурно просит визави бокал налить…
Сперва один, потом второй… четвёртый, пятый,
А из закуски – сыр, грибочки и салат…
И чует Фрол, жуя маслёнок сто десятый,
Что назревает с Музой ЯСТВенный разлад…
Она же раньше ведь готовила на роту!
И за столом подъезд кормиться целый мог!
Иль ПМС, иль, может, сглазил её кто-то??
Иль разлюбила??! (Тьфу-тьфу-тьфу, помилуй Бог!)
Сидят, в уме тасуя каждый подозренья,
За старый год вновь поднимают кислый «Брют».
…А в вату «ёлочка» без совести зазренья
Украдкой сплевывает курицын кунжут.
Поразмышляв, стирает Фрол с лица гримасу –
Ведь надо ж как-то обстановку разрядить,
И, с сожалением, единственное мясо
Как ЖЫнтельмен, решает даме уступить…
Берёт тарелку, чтобы было всё прилично,
Отставив палец (видел в фильме), не спеша,
Обильно сдобрив сверху остренькой горчичкой,
Кладёт зазнобе с «ёлки» павшего мыша…
Зазноба снова тост за счастье подымает,
Восставши грузно над диваном во весь рост…
Хлебнув глоток, в тарелке вилкой ковыряет –
В горчице… шерсть? …четыре лапы, уши … ХВОСТ??!
У Музы спазменно в груди дыханье спёрло…
…Повисла в комнате пронзительная тишь…
И через миг, за грудь схватившись, во всё горло
Заголосила что есть сил: «СПАСИТЕ! МЫЫЫЫШЬ!!!!!»
В аффекте ёлку ошалевшую хватает,
Под самый «ствол» вонзая острый ноготок,
И жадно запах валерьяновый вдыхает,
Чтоб до курантов успокоиться чуток…
Пока рыдает упоительно зазноба,
Уткнувшись «ёлочке» в мохнатое плечо,
Фрол втихаря суёт в сервантову утробу
Мышь под горчицею. На завтрак… если чё…
И вот затихла Муза, ёлку обнимая,
Боясь нарушить безмятежности момент,
А на экране, сладко в уши заливая,
Весенней пташкою щебечет президент…
Пригрелась ёлочка, обмякла сонной тушкой…
…Тут Фрол (двенадцать на курантах уже бьет!!!)
В штанах нашшупав… достаёт… Да не! ХЛОПУШКУ!
И со всей одури «чеку» на счастье рвёт!!!……
……Зловещим шорохом ответивши на это,
Сначала вздрогнуло нестройно «конфетти»,
А следом «ёлка» взмыла ядерной ракетой,
Когтём буксуя прям по Музиной груди…
Витки по стенам, потолку… обои в клочья,
Сбит телевизор, шкаф и люстра мимоходом…
«БАБАХ!» шампанское… Всё в брызгах… Многоточье…
Без чуйств зазноба… Фрол в горячке… С НОВЫМ ГОДОМ!!!
***
…Год распочав, январь шагает по планете,
И новый в мире уже пишется сюжет.
Творятся разные события на свете –
И ожидаемые и… немного нет…
Зазноба первого числа, довольно рано,
Когда не пели ещё третьи петухи,
На скору руку уложивши чемоданы,
Рванула к маме на побывку, в Матюки.
Средь местной фауны душою отдыхает -
Собак и курочек, овечек и коров…
Но почему-то (почему – сама не знает),
Обходит дальней стороною всех котов…
…Фрол лечит нервы после праздника в психушке,
(Сказали, нужен ему длительный покой),
Впадая в транс от слов «куранты» и «хлопушка»,
А также «ёлочка» – отдельною строкой…
И иногда ещё страдает аллергией
На возмутительную фразу «постный стол»…
Но мышь с горчицей вспоминает с ностальгией,
«Смакуя» вынужденно галоперидол…
…А кот тогда, под беготню и суматоху,
Пока соседи вызывали МЧС,
Оставив мышь в серванте том с тяжёлым вздохом,
В дверную щёлку невидимкою пролез…
Ещё лелея вкус паштета из печёнки,
Вернулся, дух переведя, к себе «домой»,
Отмылся быстренько от «шишек» и зелёнки
Под безответственно текущею трубой,
И ещё долго-долго с нежностью особой,
Забыв хлопушку и оставленную мышь,
Он вспоминал и друга-Фрола и зазнобу
(Ну и, с отдельною тоской – гефилте фиш).
А совесть котика не мучила ни разу.
Но не подумайте, не гад он… если шо.
Он просто точно знал, увидев третьим глазом,
Что будет всё у них в итоге хорошо! -
Пройдут бесследно ПМС и аллергии,
За все друг друга Фрол с зазнобою простят,
И эти ёлочные все перипетии,
В конце концов, ещё теснее их сплотят!…
…И, исчерпав «корзину» местных развлечений,
В вопросе этом всё решив начать с нуля,
Ушёл в другой подвал… Для новых приключений –
Ведь очень скоро двадцать третье февраля!…
Где во дворах шум, крики, грязь и суета,
В подвал сырой, среди пылищи и бумажек,
Судьба забросила прожжёного кота…
Вдоль-поперёк давно им пройдены дороги,
Огня, воды и медных труб он не избЁг,
Ну, разве, не был у Потапыча в берлоге,
Хотя, вполне с его характером и мог…
Довольно шустро между труб он заселился,
Котов окрестных промеж делом шуганул,
На почве “жизнь – дерьмо” с сантехником сдружился
И, метко вентили пометивши, уснул…
Ему тепло в подвале, в этом спору нету,
И даже некому совсем ботинком пнуть,
По всем углам, где хошь, сплошные туалеты,
И разных мест кругом как грязи – чтоб заснуть…
Но вот прокол один – там нету провианта,
И с холодильником решительный пролёт…
И тут полезли ему в бошку варианты,
Как в лучшем виде совместить «еда» и «кот»…
…Сантехник Фрол, что приходил сюда намедни,
И пил портвейн под Леди Гагу из горлА,
Сказал – живет на этаже тут, на последнем,
Его зазноба, краля, Муза и герла…
Потом поведал, захмелев ещё немножко,
И из последних сил стараясь не уснуть,
Что, мол, богатые всегда у ней: кормёжка,
Шиньоны, прошлое, фантазия и грудь.
Шиньон и грудь кота вообще не впечатлили,
Без них прожить он смог бы, собственно, легко,
А вот кормёжки эти душу взбередили,
И там запали… где-то очень глубоко.
А, между тем, декабрь шел почти к закату,
И приближался незаметно Новый год…
И вот однажды посетить зазнобы хату,
Где те кормёжки, вознамерился наш кот…
Узнав у Фрола номер Музиной квартиры,
Прокравшись тихо, незаметно, словно вор
(А звали Музу, между прочим, просто Фира),
Такой под дверью он подслушал разговор:
«Эх, Новый год, а у меня одни заботы!
Гирлянды, шишки вижу только лишь во сне!
Ах, если бы в преддверьи праздника хоть кто-то
Принес бы ёлочку… наряженную… мне!»
В мозгу кошачьем быстро мысль засуетилась –
Где взять зелёнку… конфетти и мишуру?
И, пока дамочка с делами копошилась,
Под кодом «йолка» закрутил свою игру…
…Сперва о ветку поцарапавшися лапой,
Зелёнки выпросил у Фрола пузырёк…
Затем у тетеньки какой-то, тихой сапой,
Шуршащий «дождик» из пакета уволок.
На конфетти пошли конфетные бумажки,
Когтистой лапою разодранные в хлам,
А три припрятанные Рексовы какашки
Сошли за шишки, хоть и с горем пополам.
…И вот во вторник, тридцать первого, к обеду,
Из-за трубы достав добро, что накопил,
Кошак, нацеленный на лёгкую победу,
К преображенью, помоляся, приступил…
Сперва зелёнку из бутылки вылил на пол.
Прикрывши фантиком известный причиндал,
Улегся в лужу ту. И, помогая лапой,
Приятный цвет густой листвы себе придал.
Со вкусом хвост трофейным «дождиком» завесил,
Пристроил «шишки» произвольно на груди,
И, намурлыкивая мантру, бодр и весел,
От всей души себя обсыпал «конфетти».
Чтоб «шишек» дух отбить, и просто для отдушки,
Он валерьянкою полился не спеша,
И, вместо звездочки, на самую макушку
Приклеил скотчем припасенного мыша…
…В домах готовят оливье и бутерброды,
И на часах семь пополудни гулко бьет,
А по подъезду, вверх, шугаясь от народа,
Крадется тихо то ли ёлка, то ли кот.
И все на ней (на нём?) сияет и сверкает –
Убранство супер! Отдыхает кабаре!
Вот только набок нос немножечко сшибает
Успокоительно-пахучее «амбре»…
И вот у входа в «рай» стоит уже проныра,
И «МЯЯЯУ!!!» голОсит даже громче, чем звонок…
Шаги за дверью… тихий скрип… и тётя Фира
Персоной собственной выходит на порог!
В муке вся грудь, точь-в-точь на мельника похожа
(А это значит, что готовит щедрый стол!) -
«Не поняла… Неужто, ЁЛОЧКА??! О, Боже!!!
Кто постарался?? Ну, конечно! Милый Фрол!»
Кошак, стоящий, словно штык, на задних лапах,
Уж представляет, как внесут его домой…
…«Шикарна ёлка! Но уж больно странный запах,
Скажу я вам, у современных этих хвой…
Поди, от милого и яд принять не страшно,
Ну а, тем более, ель, пихту, иль сосну!
А что «фонит», так это пусть! Не так и важно!
Прищепку на нос… Можно даже не одну!
Чуть неказиста ёлка, ростом маловата,
С фигнёй какой-то серо-бурой наверху,
Зато местами даже несколько мохната,
И реет «дождик» серебристый на боку!…»
И, хватанув в охапку мявкнувшую «ёлку»,
Ногой толкнув, чтобы закрылась плотно дверь,
На белой ляжке оголив свою наколку,
Зашла домой, урча, как возбужденный зверь…
…На табурет, покрытый сверху белою ватой,
У телевизора, поставлен наш кошак!
(А на экране некий Филя волосатый
Орёт как черт, не успокоится никак…)
Кот потихоньку один глаз приоткрывает –
Уют в квартире… Шторы в розы…Мама, СТОЛ!!!
Аж на мгновение сознание теряет –
В кунжуте курица! И прочий разносол -
Котлеты с сыром… эскалоп благоухает…
Форель на гриле… бастурма… ГЕФИЛТЕ ФИШ!!!
Кот нервный пот с макушки спешно утирает
И поправляет с уха съехавшую мышь…
А у плиты, на кухне, пляшет тётя Фира,
Готовит к празднику печёночный пашет…
И кот решается открыть начало пира…
Пяток минут, и – эскалопа уже нет!
Пока зазноба поливает торт вареньем,
И варит соус иностранный «бешамель»,
Под «трели» Фили, ровно в том же направленьи
В одну секунду исчезает и форель…
По телефону Муза слушает приветы,
И поздравления от Лен, Наташ и Гриш…
…А там, где БЫЛИ еще только что котлеты,
Лежит от «ёлки» отвалившаяся мышь.
…Дверной звонок, пронзая слух, орёт нещадно,
Зазнобин голос из прихожей: «Здравствуй, Фрол!»
И хахаль в бабочке и мастерке парадной,
Чуть-чуть смущаясь, продвигается за стол…
На белой скатерти – дорожка из кунжута,
Чуть в стороне – слегка надкусанный грибок…
…А в углу ёлочка… икая почему-то…
Стоит, немного накренясь на один бок.
Недоумённо Фрол плечами пожимает:
«А из мясного тут, простите, только… МЫШЬ??!»
…А наша ёлка невзначай распространяет
Вокруг себя манящий дух гефилте фиш.
В шиньоне пышном, величаво, как гондола,
Вплывает Муза, томно дуя никотин…
На Фрола взгляд… потом на СТОЛ… Опять на Фрола –
«Не поняла.. Он ВСЁ сожрал?? И всё – ОДИН??!»
Однако вот, от возмущений мало толку
(А так хотелось паразиту в ухо дать!) –
Сюрприз ведь сделал, подарил такую ёлку!
Теперь, увы, придется вежливо молчать.
И нервно чешет на ноге татуировку:
«Вот эгоист! Не пир горой, а строгий пост!
Вся, блин, моя многочасОвая готовка
За пять минут ушла, пардон, КОТУ под хвост!!!»
Но, делать нечего, салаты так салаты…
Без мяса пусть, но год-то надо проводить!
И Муза, сдерживая рвущиеся маты,
Культурно просит визави бокал налить…
Сперва один, потом второй… четвёртый, пятый,
А из закуски – сыр, грибочки и салат…
И чует Фрол, жуя маслёнок сто десятый,
Что назревает с Музой ЯСТВенный разлад…
Она же раньше ведь готовила на роту!
И за столом подъезд кормиться целый мог!
Иль ПМС, иль, может, сглазил её кто-то??
Иль разлюбила??! (Тьфу-тьфу-тьфу, помилуй Бог!)
Сидят, в уме тасуя каждый подозренья,
За старый год вновь поднимают кислый «Брют».
…А в вату «ёлочка» без совести зазренья
Украдкой сплевывает курицын кунжут.
Поразмышляв, стирает Фрол с лица гримасу –
Ведь надо ж как-то обстановку разрядить,
И, с сожалением, единственное мясо
Как ЖЫнтельмен, решает даме уступить…
Берёт тарелку, чтобы было всё прилично,
Отставив палец (видел в фильме), не спеша,
Обильно сдобрив сверху остренькой горчичкой,
Кладёт зазнобе с «ёлки» павшего мыша…
Зазноба снова тост за счастье подымает,
Восставши грузно над диваном во весь рост…
Хлебнув глоток, в тарелке вилкой ковыряет –
В горчице… шерсть? …четыре лапы, уши … ХВОСТ??!
У Музы спазменно в груди дыханье спёрло…
…Повисла в комнате пронзительная тишь…
И через миг, за грудь схватившись, во всё горло
Заголосила что есть сил: «СПАСИТЕ! МЫЫЫЫШЬ!!!!!»
В аффекте ёлку ошалевшую хватает,
Под самый «ствол» вонзая острый ноготок,
И жадно запах валерьяновый вдыхает,
Чтоб до курантов успокоиться чуток…
Пока рыдает упоительно зазноба,
Уткнувшись «ёлочке» в мохнатое плечо,
Фрол втихаря суёт в сервантову утробу
Мышь под горчицею. На завтрак… если чё…
И вот затихла Муза, ёлку обнимая,
Боясь нарушить безмятежности момент,
А на экране, сладко в уши заливая,
Весенней пташкою щебечет президент…
Пригрелась ёлочка, обмякла сонной тушкой…
…Тут Фрол (двенадцать на курантах уже бьет!!!)
В штанах нашшупав… достаёт… Да не! ХЛОПУШКУ!
И со всей одури «чеку» на счастье рвёт!!!……
……Зловещим шорохом ответивши на это,
Сначала вздрогнуло нестройно «конфетти»,
А следом «ёлка» взмыла ядерной ракетой,
Когтём буксуя прям по Музиной груди…
Витки по стенам, потолку… обои в клочья,
Сбит телевизор, шкаф и люстра мимоходом…
«БАБАХ!» шампанское… Всё в брызгах… Многоточье…
Без чуйств зазноба… Фрол в горячке… С НОВЫМ ГОДОМ!!!
***
…Год распочав, январь шагает по планете,
И новый в мире уже пишется сюжет.
Творятся разные события на свете –
И ожидаемые и… немного нет…
Зазноба первого числа, довольно рано,
Когда не пели ещё третьи петухи,
На скору руку уложивши чемоданы,
Рванула к маме на побывку, в Матюки.
Средь местной фауны душою отдыхает -
Собак и курочек, овечек и коров…
Но почему-то (почему – сама не знает),
Обходит дальней стороною всех котов…
…Фрол лечит нервы после праздника в психушке,
(Сказали, нужен ему длительный покой),
Впадая в транс от слов «куранты» и «хлопушка»,
А также «ёлочка» – отдельною строкой…
И иногда ещё страдает аллергией
На возмутительную фразу «постный стол»…
Но мышь с горчицей вспоминает с ностальгией,
«Смакуя» вынужденно галоперидол…
…А кот тогда, под беготню и суматоху,
Пока соседи вызывали МЧС,
Оставив мышь в серванте том с тяжёлым вздохом,
В дверную щёлку невидимкою пролез…
Ещё лелея вкус паштета из печёнки,
Вернулся, дух переведя, к себе «домой»,
Отмылся быстренько от «шишек» и зелёнки
Под безответственно текущею трубой,
И ещё долго-долго с нежностью особой,
Забыв хлопушку и оставленную мышь,
Он вспоминал и друга-Фрола и зазнобу
(Ну и, с отдельною тоской – гефилте фиш).
А совесть котика не мучила ни разу.
Но не подумайте, не гад он… если шо.
Он просто точно знал, увидев третьим глазом,
Что будет всё у них в итоге хорошо! -
Пройдут бесследно ПМС и аллергии,
За все друг друга Фрол с зазнобою простят,
И эти ёлочные все перипетии,
В конце концов, ещё теснее их сплотят!…
…И, исчерпав «корзину» местных развлечений,
В вопросе этом всё решив начать с нуля,
Ушёл в другой подвал… Для новых приключений –
Ведь очень скоро двадцать третье февраля!…
