Разбитых зеркал отраженья скупые.
Разбитых зеркал отраженья скупые
Мне снова уснуть не дают до утра
И с сотен осколков, страны зазеркалья,
Взирают мне в душу чужие глаза.
Они, то кричат, то смеются, то плачут.
Для них увлекательна эта игра,
А я не пойму, от меня, что им надо,
Мне, с той стороны, не слышны голоса.
И странно всегда - где же всё остальное?,
Лишь только глаза на осколках зеркал.
Мне в них никогда не встречалось другое,
С каким бы усердием я не искал.
Я часто пытаюсь собрать воедино,
Из этих осколков, разбившийся мир,
Но их у меня никогда не хватает,
Как будто стоит за спиною факир.
Он прячет всегда, надо мной насмехаясь,
Кусочки разбитых, за чем-то, зеркал.
Наверно не хочет чтоб я собирая
Осколки в страну зазеркалья попал.
А мне бы хотелось, хоть краешком глаза,
На этот взглянуть удивительный мир,
Чтоб просто понять, что же так охраняет
Всегда за спиною стоящий факир.
А может быть не было, нет и не будет
Страны зазеркалья нигде, никогда?
Так что же тогда мы, с наивностью детской,
За зеркалом видеть хотим иногда.
Мне снова уснуть не дают до утра
И с сотен осколков, страны зазеркалья,
Взирают мне в душу чужие глаза.
Они, то кричат, то смеются, то плачут.
Для них увлекательна эта игра,
А я не пойму, от меня, что им надо,
Мне, с той стороны, не слышны голоса.
И странно всегда - где же всё остальное?,
Лишь только глаза на осколках зеркал.
Мне в них никогда не встречалось другое,
С каким бы усердием я не искал.
Я часто пытаюсь собрать воедино,
Из этих осколков, разбившийся мир,
Но их у меня никогда не хватает,
Как будто стоит за спиною факир.
Он прячет всегда, надо мной насмехаясь,
Кусочки разбитых, за чем-то, зеркал.
Наверно не хочет чтоб я собирая
Осколки в страну зазеркалья попал.
А мне бы хотелось, хоть краешком глаза,
На этот взглянуть удивительный мир,
Чтоб просто понять, что же так охраняет
Всегда за спиною стоящий факир.
А может быть не было, нет и не будет
Страны зазеркалья нигде, никогда?
Так что же тогда мы, с наивностью детской,
За зеркалом видеть хотим иногда.