Ты думаешь, качнётся твердь?..

Купал в шампанском ночью грачьей...  
Стихи на пол... у Анны... с пальчиков...
Внизу, в каптёрке бонны, чайник
Свистел... прелюдией прощанья... - Ну, что ты стонешь?
Прячешь... стопы!..
Дай пемзой... обработать...
- Что ты,
Амадео, ты...  спятил?..
Сначала выскреби мне... пятки!..

Метнул Кай, забрав у Герды,
К стене… примёрзшие... портреты,
Охрана допивала яд…
Из жерла красных одеял
Стекали жёлтой магмой стопы… Шатаясь от любви, как пьяный,
Клал Анну в ткани  Модильяни,
Бросая кисть, входил к ней в лоно…

На полочке стихи Виньона,
Ночь, Эрмитаж… Ожил портрет…
Ахматова… Ей двадцать лет… Свеча, бумага, карандаш…
- Да, поэтесса…
Масть... Типаж…
Художник… Масло и картон…
Нарисовав, влюбился он…
Во сне нагой он брал на торс,
Весь напрягался, наг и бос…
Как струны, пели их тела…
Ткань паучиха им плела,
Кровать, злой Ведьмы изолятор,
Как мухи, обнялись в обрате...
Достав их в коконе, наитием,
Джузеппе-кукольник на нитях
Учил их твисту и мазурке…
Шарманщик спирт в них влил… мензурку…
Босой стопой на пианино…
Не дал увять в английском сплине,
В поля увёл…
Там плавал дом,
С заделанным в кирпич окном…
Ломая стену в комнат пчельник,
Взлетели в мир иной качели,
Перлина раскрывала створки
Под каплей уксуса:
- Bye!.. Sorry!.. -
Шептала женщина во сне…
Огонь клубился на стене… …Метнул Кай, забрав у Герды,
К стене… примёрзшие... портреты,
Охрана допивала яд,
И в жерла красных одеял
Втекали жёлтой магмой стопы…
- Ну, что ты стонешь?
Что… ты… стонешь!..
Решиться вместе умереть?!..
Ты думаешь, качнётся твердь?..
И пальцы чуткие стопы
Коснутся  Музы слепоты?....