ПОСЛЕДНЯЯ
Труба печная завалилась вбок,
и прохудилась крыша хаты старой.
– А где народ?
– На кладбище полёг.
Деревни, почитай, уже не стало, –
откликнулась бабуля из окна,
трясущаяся, с сивой головою.
– Лишь я здесь горе мыкаю одна
и доживаю век свой сиротою.
Господь меня никак не приберёт,
хоть обращалась я к нему с мольбою.
Из живности остался только кот,
то с ним ругаюсь, то сама с собою.
Вся жизнь прошла в работе на износ
и никогда мне не казалась мёдом.
А что в итоге? Видно, на погост
своим придется добираться ходом.
Авось, и дотяну ещё до лета,
оно и помирать тогда милей…
А на бабулю весело с портрета
глядели двое крепких сыновей.
