ПОСЛЕДНЯЯ

Труба печная завалилась вбок,

и прохудилась крыша хаты старой.

– А где народ?

– На кладбище полёг.

Деревни, почитай, уже не стало, –

откликнулась бабуля из окна,

трясущаяся, с сивой головою.

– Лишь я здесь горе мыкаю одна

и доживаю век свой сиротою.

Господь меня никак не приберёт,

хоть обращалась я к нему с мольбою.

Из живности остался только кот,

то с ним ругаюсь, то сама с собою.

Вся жизнь прошла в работе на износ

и никогда мне не казалась мёдом.

А что в итоге? Видно, на погост

своим придется добираться ходом.

Авось, и дотяну ещё до лета,

оно и помирать тогда милей…

 

А на бабулю весело с портрета

глядели двое крепких сыновей.