Про нас.
Ночь поманила шепча о былом,
Дом отозвался звенящей тишиной
И на до мною, скорбя и ликуя,
Вечьность взмахнула алмазным крылом.
Из за предельной, не мыслимой дали,
Неизречённый в печали предвечной,
Плыл над страною укрытой снегами,
Как обещание, плачь о прошедшем.
Медные звоны,
Над белым простором, женские плачи,
Дорога пуста,
О, как прекрасны их скорбные лица
Буд то Господь целовал их в уста.
А над снегами,
Рассвет окрававив,
По купалам, знаком судного дня,
Молча вступало пурпурное солнце
В чёрно-багровые небеса.
В чадных просторах ветрами исхлестаны,
Мы измождённые, в грёзах бредущие,
Ищем на ощупь былое величие
И в ослеплении бредим грядущим.
Боже скорбящий!
Ведь мы твои чада.
Чтоже ты нас не довёл до конца?
Мы заблудились.
В поисках рая ад разбудили
И по сердцам,
Как по камням,
Хрустя башмаками, корчась от боли,
С пеной у рта,
Молим распятого о покаянии,
Криком кричим,
Но дорога пуста.
Дом отозвался звенящей тишиной
И на до мною, скорбя и ликуя,
Вечьность взмахнула алмазным крылом.
Из за предельной, не мыслимой дали,
Неизречённый в печали предвечной,
Плыл над страною укрытой снегами,
Как обещание, плачь о прошедшем.
Медные звоны,
Над белым простором, женские плачи,
Дорога пуста,
О, как прекрасны их скорбные лица
Буд то Господь целовал их в уста.
А над снегами,
Рассвет окрававив,
По купалам, знаком судного дня,
Молча вступало пурпурное солнце
В чёрно-багровые небеса.
В чадных просторах ветрами исхлестаны,
Мы измождённые, в грёзах бредущие,
Ищем на ощупь былое величие
И в ослеплении бредим грядущим.
Боже скорбящий!
Ведь мы твои чада.
Чтоже ты нас не довёл до конца?
Мы заблудились.
В поисках рая ад разбудили
И по сердцам,
Как по камням,
Хрустя башмаками, корчась от боли,
С пеной у рта,
Молим распятого о покаянии,
Криком кричим,
Но дорога пуста.