Опоздал
Шёл человек по улицам пустынным,
Сжимая в пальцах смятое письмо.
Он торопился, путь был очень длинным.
И провиденье клятое само
Его толкало к сонной электричке.
Билет был взят, обратно не вернуть.
Ходил вперед - назад он по привычке.
К окошку сел. В душе сумбур и жуть.
Ему молва чужая прокричала :
В деревне, в старом доме у моста,
Болела его мама, но молчала.
Постель её теперь, увы, пуста.
Засох колодец, двор зарос травою,
Калиткой ветер жалобно скрипит.
"Похоронили" - окон дыры воют...
"Ты опоздал" - икона говорит...
Прошёл вперёд нетвёрдой он походкой,
Лучину возле образа зажёг.
От человека густо пахло водкой.
Согнувшись, сел за стол. Нетрезв, убог.
А на столе лежат рядком игрушки:
Юла, с боков помятая, и слон.
Солдатики, из пластика зверушки,
И дисковый без диска телефон.
Гудков нет в проводе, юла не заведётся.
Солдаты спят, и слон, увы, молчит.
Тоска по полу шаткому крадётся.
И ветка клёна по стеклу стучит.
Он оглянулся: стулья, шкаф в лачуге...
Матрешку на полатях увидал.
Толста, румяна. Щеки, нос - упруги.
Себя в игрушке глянцевой узнал:
Довольный, сытый, круглый, деревянный-
Точь-в-точь как эта кукла без души,
Застыл он вдруг во власти мысли странной.
Как в детстве, внутрь взглянуть не поспешил.
Он замер. Снял большую оболочку.
Под ней поменьше:"Здесь мне двадцать лет! "
Я мог бы сына вырастить и дочку.
Но хода мне обратно в юность нет".
Ещё убрал матрешку. Шепчет морок:
"А здесь я отрок - мамин ясный свет!
На дню обнимет, помню, раз по сорок.
Любимей сына не было и нет".
Всё мельче деревянные бочонки,
Наивней взгляд, нежней лица черты.
Ему явился образ светлый, тонкий.
В глазах у мамы столько доброты!
Он взял в ладони дерева кусочек,
Качал, баюкал, волю чувствам дал.
Услышал: "Я люблю тебя, сыночек!"
И в голос вдруг,
По- волчьи,
Зарыдал.
