Говорили

 
Говорили: будет артисткой,
любовались. А что ещё –
я не помню. Помню редиску,
в кашу – брынзу, сало к борщу.
И летела повозка сена
вдоль чужой, но родной реки,
 
и не знался тогда Есенин –
не читались ещё стихи.
 
 
Говорили: уже большая –
брату два, а сестрёнке год.
 
Не хотелось теперь борща мне.
И редиски...
И хлеб не тот.
 
Рисовала мелком из воска,
барабанила Черни в такт.
И читался взахлёб Высоцкий,
и мечталось – попасть во МХАТ.
 
 
Говорили.
Потом кричали.
А потом головой об пол.
 
И пошли они все с борщами!
 
Но все вместе пошли за стол...
 
Не рыдала уже. Мелела.
Только циркулем по рукам...
А на ум приходила Белла –
в силуэтах картин Дега.
 
 
По утрам говорит приёмник.
Вечерами – учит Толстой.
Вместо МХАТа – ИМТиХ на Мойке,
вместо мата – швах с головой.
 
Вспоминается лето, сено.
Вспоминается хлеб с борщом –
 
где ещё
 
не читался Есенин...
не писались стихи – ещё.