Среди чужих
Космонавты с огнём слились,
Вместе с ним, наконец, вздохнули,
И былое, крича, взметнули,
И пошли громогласно ввысь.
Где позволено было Слово –
Им сказать в тишине, в безвестье,
И нести по Вселенной вести
Про людей, что дерзать готовы.
Выйдя в бездну, они открылись –
Храмов было меж звёзд несметно,
Где для них было всё запретно,
Им казалось, те храмы мнились.
Им казалось – там кто-то пляшет,
А из храмов идёт сиянье,
А ещё к ним идут воззванья,
Тех, что нет во Вселенной краше.
В перепляс только им сыграть
И срывая печати храмов,
Им идти под запрет, без славы,
Обещая вовсю кричать.
Чтобы к тАинствам выйти скрытым,
И увидеть их лик в упор,
И остаться стоять столпом,
На века, вне людей, забытым.
Тут же огненный вырос лес
И явился из леса возглас.
Там на равных ходил, достойно,
Чей-то явно волшебный смех.
Вдруг, как смерч, он в лесу взметнулся
Было видно в потоке звёздном,
Явно словом играл он грозным,
Словно монстр во тьме проснулся
Своим плясом себя сгубив,
Смех замолкнул, навечно сгинув,
И явилась мечтой невинной,
Там бродячая чья-то мысль.
Но пасла она звёзды рьяно,
Сокрушала полёт планет,
И ловила в лесу момент,
Поступая довольно странно:
Находила явленье жизни,
И лелеяла сей росток,
Чтобы разумом стать он смог,
Чтобы там не росли убийцы,
А идущих на пир зверей
Никогда не вводила в разум,
Никогда, и нигде, ни разу,
Не звала их в страну людей.
Так ушли космонавты, зримо,
Затерявшись средь звёздных царств,
Для людей навсегда пропав,
Растворяясь, как свет в глубины.
